— Короче, — сказал я ему. — Сейчас я тебя развязываю, помогаешь мне снимать шкуру, а то я не знаю, как эту тушу перевернуть, потом вместе со шкурой ведёшь меня в село. К голове, можешь к местному… как там полиция называется? Пусть они решают, из чистых я или нет.
— Да вижу теперь, что нет, одёжка только на тебе странная, у нас такую не шьют.
— А ты чистых видел?
— Один раз, далеко на юг зашёл, видел, как они по лесу шли, несли что-то. Парень и девка. Росту высоченного, даже девка выше меня на голову. Волосы белые, глаза синие, красивые, одежда странная, местами в облипку, а местами свободная. И цвет меняется переливами. Они увидели меня, да, видать, не захотели хватать, а я сразу дёру задал.
— Ясно, — кивнул я, развязывая узел на верёвке.
Развязав, я вернул ему и оружие. Странного вида винтовка при ближайшем рассмотрении оказалась ещё более странной. Приклад и ложе были довольно изящными, хотя явно кустарного изготовления. Приклад рамочный, скопированный с СВД, на этом, правда, сходство заканчивалось. Ствол был явно позаимствован у пулемёта ДШК, каковые и в моё время были редкостью и архаизмом, а остальное вообще слабо поддаётся описанию. Прицельное приспособление заводское, но затёрто до того, что цифры не видны. Что же до способа заряжания, то поверхностный осмотр выявил, что оно дульнозарядное, совсем как пищаль времён Ивана нашего Грозного. При этом, правда, отсутствовала полка и непонятен был механизм спуска. Как там пороховой заряд воспламеняется? Некоторое время поиграв со спусковым крючком, я понял, что внутри стоит что-то, вроде, пьезы. Отличный ствол для постапокалипсиса.
— А ружьё твоё как стреляет? — спросил я, протягивая ему винтовку.
— Так себе, — он поморщился, доставая из мешка патрон в виде бумажной трубочки. — Это ещё отца моего, всё хочу новое купить, да денег не хватает. У нас вообще оружие редкость.
— А новое дорого стоит? — спросил я.
— Рублей сто-сто пятьдесят, дробовик дешевле, но мне винтовку надо, хоть однозарядную, ещё и продают не всем, справки какие-то нужны, — серая струйка пороха из бумажной колбаски посыпалась в ствол, потом туда же отправилась скомканная бумага, а следом длинная пуля, поменьше, чем у пулемёта, но похожей формы, с выемкой сзади, только такими пулями можно стрелять из дульнозарядной винтовки. — Да новый ствол не дорогой, патроны вот дорогие. В этом-то, кроме пороха и свинца ничего не нужно, а там капсюли подавай, а ещё лучше, готовые патроны. А они стоят рублей по десять, дичь золотая получается. Да и продают редко, мужики, помню, аж в столицу ходили и вернулись ни с чем.
— А из этой попадать получается?
— Ещё как, пуля от цели вниз-вправо уходит, и чем дальше, тем больше, а я привычный так и целюсь с поправкой.
Так за разговорами мы закончили свежевать убитого волколака. Шкура, почти целая, занимала немало места, пришлось её особым образом свернуть, а потом перевязать верёвкой, получился рулон, который положили на плечи.
Теперь предстояло прогуляться в село, если я правильно понимаю местное административное деление, то это нечто вроде райцентра, в котором находится администрация района. А вокруг этого села расположены деревни в количестве нескольких десятков. Одну такую деревню мы проходили, когда двигались со шкурой на плечах по узкой грунтовой дороге. Деревня была классической: одна улица, вдоль которой стоят полтора-два десятка домов, а сзади к ним примыкают огороды и хозяйственные постройки. Обычные рубленые избы, в окнах стёкла, трубы из кирпича. Людей почти не видно, только дети бегают, да старики за ними присматривают. Где-то должны быть поля, но Стас, как смог, объяснил мне принцип устройства хозяйства. За основу были взяты советские колхозы, в тяжёлые времена поднимать земледелие можно было только крупным централизованным хозяйством, вот и прижилась коллективная собственность. Теперь на местах колхозы производят еду, часть оставляют себе, часть отправляют в город, который, по сути, один, хоть и довольно большой. Взамен получают орудия труда, мануфактурные товары, механизмы, лекарства и много чего ещё. Город же служит источником специалистов, вроде тех же агрономов, медиков и инженеров. И там же, в городе, находится всё политическое руководство страны и её силовой аппарат.
По поводу последнего Стас ничего толком не объяснил. Есть в селе участковый, или, как назвал его Стас, пристав, матёрый дядька с оружием. У него шесть помощников, что постоянно местность объезжают. Если где-то что-то случается, с чем эти семеро не справляются, собирают ополчение из местных, тоже небольшое, два-три десятка. Пристав открывает арсенал и выдаёт винтовки, которые потом надлежит сдать. Но такое бывает нечасто, преступления у них редки, а если и есть, то это чаще пришлые совершают, кроме этой карликовой державы, есть и другие поселения, там люди одичали куда сильнее, а потому могут на конфликт пойти. Вот и приходится их иногда силой оружия вразумлять. Есть и армия, но какая она из себя, Стас не видел ни разу.