— А вдруг это какая-то секта? — деликатно предположил вернувшийся Диего, растворяя кровь в стаканчике с логотипом «КровьПроПрёма». — Например, вуду?
— Ага, ты ещё про Рай и Ад расскажи. Или про Апокалипсис какой-нибудь, — огрызнулась Милена, отпивая из стаканчика липкую гадость. — Делать им больше нечего, — скривилась она, неожиданно для себя решив не посылать помощника к свету в конце туннеля. — У вас тут чего, сект много?
— Конечно, — вдохновленно закивал Громов. — Культурная столица ведь, сами понимаете.
Милена не понимала. В Московии тоже была культурная жизнь (типа авангардной постановки «Молодого Дракулы» с хомячками в главных ролях), но большинство светских увлечений казались блажью. Так, например, кровососы повсеместно переходили от учения Дракулы в учение некоего графа Зотова. Никто его не видел, но говорили, что он вездесущ. Там, где граф появляется, приключаются всякие катастрофы вроде падения ценности гаитянской ромбабы по отношению к всемирной валюте. По мнению Милены, это был тупой пиар-ход буддистов. Нельзя так успешно пропагандировать пофигизм под black metal, если ты — не группа дзен-монахов с кучей ворованных бабок на раскрутку.
— Воронье перо в ритуале — это так же оригинально, как главный герой-неудачник, — заключила Зубкова.
— А что ты имеешь против неудачников? — послышался из коридора знакомый голос. Милена решила, что переутомилась, а когда в кабинете — на месте преступления, между прочим! — появился Кирилл в обнимку со своей ламией, то и вовсе свихнулась.
— Хватит меня преследовать! — отшатнулась Зубкова. — Громов, фас!
Лубишомен, видимо, привык выполнять чужие приказы, да и время было раннее, так что упырь дёрнулся, но потом замер. На глазах удивлённой Милены Диг, хранивший ей верность ровно два часа, бросился к девушке Кирилла.
— Вы приехали! — Громов ровно так же, как ранее с Миленой, рухнул к ногам ламии и запричитал: — Я уж думал, не дождусь! Представляете, весь день молился Семейству Мучеников Калленов, чтоб вас побыстрее сюда, к нам… Встал такой перед плакатом «Затмения» на колени и говорю: «Эдвард Каллен Кровоточащий…»
— «…Вампиролюбец наш, загрызи и испей», — молитвенно сложив руки, закончила за него вампирша.
— Ой, бляя… — схватилась за голову Милена, на всякий случай отойдя подальше. — Ничего себе, культурная столица. Да ты предатель, амиго.
Бразилец попереводил взгляд с одной вампирши на другую, потом, видимо, реалистично оценил ситуацию и бросился уже к Кириллу примерно с теми же всхлипываниями.
Милена и ламия молчали. Первая демонстративно начала огораживать место преступления третьим километром красно-чёрной ленты. Несколько змеиных чешуек упали с кожи плеча Златы на пол. Милена демонстративно откинула их в сторону носком красной туфли. Молчание затягивалось.
— Так, ну вы вообще кто? — не выдержала Зубкова, намотав уже пять слоёв ограждения.
— Я всё ждала, когда вы спросите, — тихо ответила Злата. — Бальтазар Кусанов был моим отцом.
— Вообще-то, он Бельфегор, — холодно поправила Милена. — И как-то вы с ним не похожи.
— На самом деле он Бальтазар. Просто взял псевдоним. Сделался Бельфегором, всегда говорил, что имя Бальтазар слишком простое, — вздохнула ламия.
Милена чуть не подавилась растворимой кровью с холестерином.
— А насчёт похожи… я уродилась в мать. Ламии рожают только девочек, причём по одной за всю свою вечность. Мы взрослеем до человеческих двадцати трёх лет, а потом такими и остаёмся.
Злата говорила с такой скорбью, что Милене захотелось её пнуть. Как же тяжело, блин, быть вечно юной! Самой Зубковой стукнул тридцатник, причём тоже на веки вечные, и даже утверждать на публике, что ей девятнадцать, не всегда помогало. На месте младшей Кусановой она бы так не расстраивалась.
— Я уже знаю, что вы приехали из Московии, чтобы расследовать убийство моего отца, — продолжила ламия, встряхивая белыми волосами. — Я хочу вам помочь.
— Какой ужас, — вырвалось у Милены.
— Да, я очень любила папу, — шмыгнула носом Злата.
— Да я не об этом, — скривилась вампирша. — Ужас в том, что, кажется, всё население Петербурга лезет мне помогать, не имея для этого нужной квалификации. Где местная Служба вампирской безопасности? Где охрана? Где репортёры, в конце концов?
— Зря вы так, — вскинула голову Злата. — Конечно, я не имею офицерского чина, не работаю в Службе, зато хорошо знаю свой город и папу. Его убила женщина с чёрными волосами, он часто видел её где-то за неделю до смерти.
В который раз услышав про мифическую женщину, Милена потёрла виски. Конечно, «шерше ля фам», но как-то это слишком просто. Женщины, какие-то перья…