— Даже не думай. — пришёл мгновенный ответ.
Как бы не хотел признавать этого Женя, но идти с тростью оказалось легко, не то что без неё. Правда тут, наверное, ещё и заслуга таблеток, которые он забыл выпить и ему вовремя об этом напомнили. Оставалось ещё разобраться с кучей других лекарств — как и когда их принимать, что бы не вышло чего плохого.
По пути им никто не встретился, и пройдя пару дворов, Женя увидел свою новую школу. Обычное трёхэтажное здание в виде буквы «П», обложенное мелкой жёлтой, белой и чёрной плиткой. Неподалёку курят несколько стаек школьников — обычная картина и для его мира.
Необычным был только флаг на флагштоке у входа — чёрный-жёлтый-белый, и плитка на здании была выложена в таком же порядке. Флаг был знакомым — историю Женя проходил, видимо в этом мире именно такие цвета выбрала страна после революции. Это совершенно ничего не значило, но ему понравилось — показалось, что выкрасить школу в такие цвета — правильно.
— Подожди, ещё есть время. — Маша потянула его в сторону, за школу.
Они пристроились у стены, и девушка закурила тонкую сигарету, стараясь выдыхать дым в противоположном направлении от Жени. На пачке он успел заметить надпись — «Столичные-Женские».
— Слава о тебе вчера пол дня трындел, радуйся. — делая очередную затяжку, сообщила подруга. — Видимо сильно ты его ударила тогда, мозги на место встали.
— Да я как-то уже и не очень хочу. — попытался соскочить со скользкой темы Евгений.
— Да, надо было мне тебя сразу самой красить, вон как преобразилась. — улыбнулась подруга, выпуская очередной клуб дыма. — Вижу и самооценка поднялась. Славка неплохой парень, ты подумай, наивный немного, но смелый. А главное — запал на тебя, лохушку, когда ты без всего этого была.
— Да, но я, в общем… — попытался объяснить Женя.
— Страшненький? — не поняла его Маша, и авторитетно заявила: — Может немного совсем, а так, мужчина должен быть чуть красивее обезьяны. Когда он встречался с Наташкой, вон как тогда Богдана отделал из десятого «а», за то, что он обозвал его девушку.
Женя начал думать о том, что возможно, решение «не бросать» школу — было не таким уж хорошим. Теперь придётся отбиваться от нападок этого Славы, который ему сразу не понравился.
— Я могу сегодня не садится с тобой, уверена, он быстро займёт свободное место. — продолжала Маша.
— Не надо. — коротко ответил Евгений.
— Правильно, подинамь его какое-то время, потом больше ценить будет. — девушка улыбнулась и затушила сигарету.
Жене самому хотелось сейчас закурить от нервов, несмотря на то, что он никогда не был зависим от этой вредной привычки. Пробовал курить ещё лет в четырнадцать, потом в шестнадцать, ему никогда не нравилось. Возможно, новое тело было более предрасположено к зависимости, но учитывая, как он задыхался вчера, пробовать явно не стоило.
Евгений нервничал, и не понимал почему. Когда он только осознал, что с ним случилось — было легче, но с каждым прожитым часом его охватывали всё новые чувства. Он стал воспринимать всё по-другому, остро реагировать, злиться и радоваться из-за мелочей. Это было не свойственно в его прошлой жизни и напрягало.
Они вышли ко входу и прошли через чистый школьный двор, на котором была нанесена разметка. Тут квадратами указывалось, где и какой класс должен стоять, видимо всё это было рассчитано на случай каких-то мероприятий.
— Это из-за палки. — прошипел себе под нос Женя, когда они подходили к раздевалке, зло ударил своей клюкой об выкрашенный в мозаику пол.
Прозвенел звонок, со всех сторон на первый этаж вывалился народ — школьники. От совсем малышей семи лет, до взрослых старшеклассников. Евгению показалось, что на него часто смотрят. Он ловил на себе взгляды парней и девушек, но в основном парней. Женя старался смотреть в пол, и это не помогало. Боковое зрение что у него в прошлом теле, что в этом, было развито хорошо.
— Очнись, Соколова, на тебя раньше вообще не смотрели, ты пустым местом была. — помогая снять куртку, сказала Маша. — А сегодня я из тебя человека сделала, точно нужно было раньше заняться твоей причёской и косметикой.
— Привет! — рядом оказался Слава.
Сегодня он был в чёрных джинсах и сером свитере. Женя позавидовал таким послаблениям в одежде для парней старших классов.
— О, Петров, ты даже причесался! — подколола парня Мария.
Слава и правда изобразил на голове подобие причёски — волосы были зачёсаны вправо. Когда Женя его видел в последний раз, на голове творилось чёрте что. Он снова удивился, что помнит такие детали, которых раньше даже захоти, не запомнил бы.
Одежду вешать предполагалось прямо на открытые крючки в раздевалке, что все и делали. Женя подумал, и решил, что хуже уже не будет, повесил курточку и запомнил номер.
Тут же, по всей стене, шли множество тонких шкафчиков. Ребята из своих достали учебники, а Евгению пришлось какое-то время подумать, прежде чем он догадался залезть в рюкзак и достать связку ключей. На связке и был маленький ключик, на котором красовалась цифра — «13».
Он подошёл к своему шкафчику, открыл его и сверившись с дневником, забрал три учебника.
Так, втроём, они прошли к лестнице, мимо столовой, и после непродолжительного подъёма, оказались на втором этаже. Женя молча шёл, всё рассматривая.
Обычное здание — стены в жёлто-белом цвете, кое где висят фотографии с разных мероприятий. Они проходил мимо открытых и закрытых кабинетов, внутри тоже ничего необычного — учительский стол, парты в несколько рядов, в каждом какие-то учебные материалы. По ним можно было определить, где занимались биологией, а где математикой.
— Давай я понесу. — предложил парень, когда они делали очередной поворот.
— Я сама. — Женя сильнее сжал лямку рюкзака в левой руке.
— Давай, облокачивайся, а трость я возьму, мне не сложно. — не унимался он, предлагая Жене взять его под руку. — Так легче будет.
— Отстань от неё, Петров. — спасла положение Маша. — Тоже мне, рыцарь выискался.
— А может и рыцарь! — вызывающе бросил парень.
— Вот и иди подвиги совершай, но не здесь. — парировала девушка. — Потом расскажешь, и мы решим — достоин ты руки дамы или нет!
Они оказались в большом классе, на стенах были плакаты — «Реформы Петра I», «История Российской Республики в Лицах», «Основные этапы II мировой войны».
Женя всё осматривал жадным взглядом и с приоткрытым ртом. Он даже не замечал, что в этот момент его самого оценивал весь класс. Сейчас было не до этого, ведь оказалось, что никакой Великой Отечественной в этом мире не было. Зато была Вторая Мировая, и после слова «дата» шло короткое — «1939–1943».
А история в лицах вообще оказалась для Жени открытием — он почти никого не знал из тех, кто был на фотографиях.
— Эй, ты чего? — Маша дёрнула его за рукав.
— А? — не понял Женя, оглядываясь и понимая, что все молча и удивлённо на него смотрят. Он неуверенно улыбнулся, и сказал, помахав рукой ребятам за партами: — Привет!
— Ха-ха-ха! — дружно засмеялись одноклассники, тоже приветствуя.
Евгений покраснел, и поплёлся за Машей, к задним партам. Они уселись на самую последнюю в центре, и к ним тут же повернулась его старая знакомая, рыжеволосая Света, восторженно доложила:
— Ну это фурор, Женька, нормально ты образ сменила!
— Спасибо. — буркнул он, не зная, как ещё реагировать. — Это Маша постаралась.
Только сейчас до него дошло, что парни смотрят оценивающе. А некоторые девушки ревниво. Он поймал себя на мысли, что ему это как минимум приятно. Женя попытался объяснить себе это тем, что всё-таки тело женское, и видимо каким-то образом это влияет на восприятие. Пусть всё так, но ведь он не бросается на мужиков — а это что-то, да значит. Во всяком случае, так было спокойнее думать об этом.
— Приветствую, сегодня небольшой тест. — в класс вошёл пожилой мужчина, сразу же протянул пухлому парню на первой парте, которого Женя уже видел, стопку листов: — Денис, раздай пожалуйста.
Преподаватель был в старом чёрном костюме без галстука, с белой рубашкой. Небольшая седая бородка и длинные усы, морщинистое лицо с длинным носом, на котором покоились очки. Класс нестройно поприветствовал учителя нейтральным «Здрасте» и «Здравствуйте», а Женя подумал о том, что даже не знает, как его зовут.