Вопросы, связанные с процессом ОСВ, оказались в центре внимания конференции в Мэриленде под названием "Прилив", на которую в начале 1979 г. съехались около сотни республиканских сенаторов, конгрессменов и губернаторов. В принятой на ней резолюции говорилось, что администрация Картера допустила "полный упадок военной мощи США" и "игнорировала советскую агрессивность", а поэтому вопрос о заключении и ратификации Договора ОСВ-2 должен рассматриваться "во всем контексте советско-американских отношений"62. Последнее положение пояснил Г. Бейкер: "Республиканцы в сенате не будут рассматривать новый Договор о вооружениях без увязки с массированным наращиванием русских вооружений и глобальным авантюризмом СССР"63. Не правда ли, можно усомниться в психическом здоровье и в здравом смысле лидера республиканцев в сенате? Но на конференции это позволил себе лишь конгрессмен от Нью-Джерси М. Фенуик, который сказал, что "обусловливать одобрение Договора советским поведением в различных частях мира — это безумие"64. Он да еще либеральные сенаторы Дж. Чэффи и Н. Кассельбаум были единственными, кто проголосовал против резолюции конференции.
Нажим на президента все нарастал. За десять дней до того, как отправиться на подписание Договора ОСВ-2 в Вену, Картер официально заявил о начале развертывания межконтинентальной баллистической ракеты MX, что находилось в явном противоречии с согласованной целью Договора — добиваться сокращения угрозы ядерной войны.
В сложных условиях, порожденных наступлением ультраконсервативных, милитаристских кругов в США, Советский Союз делал все, чтобы продвинуть переговоры. Его усилия помогли найти решение ряда сложных вопросов и достичь соглашения. На встрече в Вене на высшем уровне (15–18 июня 1979 г.) были подписаны Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений, протокол к нему, советско-американское коммюнике, Совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ОСВ, а также документ "Согласованные заявления и общие понимания в связи с Договором об ограничении стратегических наступательных вооружений". Впервые в истории ограничения стратегических наступательных вооружений Договор ОСВ-2 устанавливал равное для обеих сторон суммарное число таких вооружений, которыми может располагать жаждая из них. СССР и США обязались после вступления этого договора в силу ограничить свои пусковые установки МБР и БРПЛ, тяжелые бомбардировщики, оснащенные крылатыми ракетами и баллистическими ракетами класса "воздух — земля" с дальностью выше 600 км, суммарным количеством, не превышающим 2400 единиц. После 1 января 1981 г. стороны согласно Договору должны были ограничить указанные вооружения 2250 единицами.
Договор ОСВ-2 и сопутствовавшие ему документы явились итогом самого скрупулезного согласования сложных военно-технических вопросов и представляли собой взаимоприемлемый баланс интересов обеих сторон, основанный на принципе равенства и одинаковой безопасности. В Соединенных Штатах важность Договора признавали все мало-мальски трезвомыслящие политики. "Я без всяких колебаний скажу, что это хорошее соглашение… — заявил Вэнс. — Я думаю, в современном мире всем важно понять, что ни одна из сторон не может защищать свою безопасность, впадая в безудержную гонку вооружений, и для нас было бы глупо полагаться на неограниченное наращивание вооружений" 65.
Но именно это не желали понимать "ястребы", и в первую очередь республиканское руководство в сенате, которое сыграло решающую роль в срыве ратификации Договора. Оппозиция их была направлена не только на торпедирование конкретного соглашения. Она носила более широкий и принципиальный характер и ставила своей целью сорвать весь последующий процесс ОСВ, расчистить путь для неконтролируемого увеличения военной машины США и взлома военно-стратегического паритета. "Дискуссия вокруг ратификации ОСВ-2 была использована значительно усилившимися консервативными кругами и главными подразделениями военно-промышленного комплекса для того, чтобы в новом десятилетии обеспечить гораздо более интенсивное наращивание американской военной мощи, в том числе стратегического арсенала. Между тем правоэкстремистская группировка милитаристов и "новых правых" была убеждена, что только драматическое крушение Договора и всего процесса ОСВ, разрыв остававшихся нитей разрядки могли послужить достаточным стимулом для мобилизации американских ресурсов на возрождение "военного превосходства"66.
Поэтому республиканские лидеры сделали Договор ОСВ-2 заложником в своей борьбе за дальнейшее увеличение военных расходов. Не довольствуясь тем, что администрация Картера уже приняла решение об ежегодном реальном увеличении военных расходов на 3 %, видные республиканцы начали настаивать на 5 % как условии поддержки ратификации. С этим требованием выступил Дж. Форд, позднее оно было оформлено в предложение Киссинджера — Нанна (сенатора-демократа из Джорджии), которое поддержали также Г. Джексон и Дж. Тауэр. Группа сенаторов во главе с Дж. Макговерном решительно выступила против этой крупной подачки Пентагону и заявила, что предложение Киссинджера — Нанна — это "не что иное, как фор* мула эскалации гонки вооружений за те пределы, которые существовали бы и без Договора"67. Но из республиканцев заявление Макговерна одобрили лишь Л. Пресслер и Л. Уэйкер.