Электроник словно почувствовал сверлящий взгляд друга, поднял голову. По едва заметному движению губ Сыроежкина он прочитал безмолвный приказ: «Скажи что-нибудь умное…»
В эту минуту у доски мямлил Витька Смирнов, запутавшись в геометрии Вселенной. Электроник поднял руку.
— Мой ассистент хочет поправить отвечающего? — спросил Таратар.
— Да. — Электроник встал. — Как известно, — скрипуче сказал он, — не удар яблоком по голове заставил Ньютона догадаться о тяготении тел, а математически изученные им закономерности движения планет.
— Намек ясен? — спросил математик Смирнова, пряча улыбку в усы. — Надеюсь, ты разовьешь свою мысль, Электроник.
Ассистент учителя скрипучим голосом стал говорить о разных моделях Вселенной, и ребята в классе притихли, представляя, как они попадают в странные миры, а Сыроежкин тем временем не слушал Электроника: он концентрировал всю свою волю. Настала решающая минута его опыта: молнией своей мысли он был готов пробиться к далекому Рэсси…
«Рэсси, это я. Отвечай!» Луч его взгляда-мысли проник сквозь школьные стены, улетел во Вселенную, неся приказ пропавшему Рэсси.
И хотя от сильного напряжения в глазах изобретателя плыли огненные круги, он решил проверить управление на расстоянии. Остаток энергии можно было истратить на Электроника.
«А теперь скажи какую-нибудь глупость», — потребовал про себя Сыроежкин. Губы его чуть заметно зашевелились, и Электроник мгновенно угадал команду и умолк, запнувшись на полуслове.
— Ты не закончил свой рассказ, — сказал Таратар всезнающему ассистенту.
Электроник молчал, вытянувшись у доски. Таратар подошел к нему, тронул за плечо. Электроник словно окаменел.
Вдруг ассистент хрипло и внятно сказал, глядя в лицо учителю:
— Созови всех дельфинов, китов, акул…
— Каких… акул? — удивился Таратар.
Сыроежкин вскочил:
— Это не вам!.. Он говорит Рэсси!..
Сергей даже покраснел: неужели Рэсси его услышал, неужели он отозвался?
И, подтверждая «всемирное открытие» Сыроежкина,
Электроник внятно произнес:
— Спасайся с ними, Рэсси! Ты слышишь меня, Рэсси?
Ребята подбежали к доске, окружили Электроника:
— Рэсси? Где он? Неужели нашелся?!
Стекла очков Таратара победно сверкали; он не сердился за сорванный урок.
А Электроник стоял как вкопанный. Он совсем не радовался, что отозвался Рэсси. Он как будто даже побледнел.
— Что я наделал… — хрипло сказал Электроник. — Кажется, я погубил Рэсси. Он опять не отвечает…
Командир плоского диска, следуя за Рэсси, рассчитал, что кладолаз плывет в древний город. Оба они — преследователь и беглец — как будто привыкли друг к другу, но командир всякий раз удивлялся изобретательности механического пловца. Цена подобной игры равна особой величине — плате, когда один напрягает все силы, чтобы настичь жертву, а жертва, угадывая каждое движение преследователя, разрушает все его хитроумные планы.
В подводной охоте выигрывал пока кладолаз, и трудно сказать, кто в ней считался жертвой. Не раз вспоминал командир слова профессора Громова, которые ему передали в одном разговоре: «Учтите, если от моего Рэсси останется одна нога, то и она будет двигаться…» Пожалуй, лучше не скажешь о неутомимости и целеустремленности пловца.
Затопленный морем город нашли недавно. Археологи еще не делали там раскопок: для этого требовались слишком прочные скафандры. Но и беглый осмотр свидетельствовал, что несколько тысячелетий назад это был богатый торговый город. Дома, площади, улицы поглотил сыпучий песок. Лучше всего сохранился храм, сложенный из огромных каменных глыб, — их не поколебало сильное землетрясение, разрушившее город, обратившее берег в морское дно. Фотография древнего, заросшего водорослями храма промелькнула в газетах после открытия города, и подпись гласила: «Храм бога солнца».
Что влекло проворного кладолаза в древний город? Во всяком случае, не амфоры с вином и благовониями, не оружие и не утварь, не затейливая лепка портовых колонн. Наверное, и не трюмы судов, покоившихся на дне бывшей гавани. Может быть, редчайший рубин, который, как свидетельствует хроника, украшал одного из богов солнца?.. Так гадал про себя командир подлодки-диска.
Командир завидовал Рэсси: маленький ловкий пловец мог бурить дно, легко находить предметы, которые вызовут добрую зависть любого историка. Говорят, что жители этого города делали статуэтки особой красоты, рисовали фантастические корабли и огромные многоэтажные дома — они словно угадывали далекое будущее. Но ведь диск не вкатишь внутрь храма!
А вот Рэсси…
Командир наблюдал, как кладолаз скользнул мимо колонн и потом зарылся в песок: он пробирался в храм.
Бог солнца, как и тысячи лет назад, сидел на своем троне, вознесенный под своды. Когда-то белое, а теперь позеленевшее мраморное лицо было непроницаемо. Глаза под полуопущенными веками смотрели устало. Руки покоились на коленях, между большим и указательным пальцем божественной руки жил осьминог — он скользнул в свое укрытие, едва Рэсси появился в зале.
В изогнутых лучах солнечной короны зеленел большой рубин. Собирая скупой свет, проникавший через потайной люк в крыше, рубин мерцал зелеными искрами; знаменитый красный камень, знак пламени небес, изменил свой цвет в подводном мире.
Рэсси спокойно поплыл к статуе.
Не содрогнулось океанское дно, не шевельнулся оскверненный бог солнца, когда Рэсси прикоснулся к камню. Лишь у полуоткрытой двери взметнулось мутное облачко ила, и Рэсси понял, что оказался в каменном мешке: сзади него был диск, разметавший песок. Корабль не мог проникнуть в храм, но иллюминатор следил за кладолазом. Он наверняка видел гигантскую статую, золотой венок и большой зеленый камень — лучшее украшение «небесной короны»…
Рэсси, скользя под сводами, неожиданно нащупал щель между складками одежды статуи. Узкий лаз вывел его из каменной ловушки. Вокруг снова было море.