— Судя по твоему тону, ты уже слышала о трупах в мусорном баке, — понятливо кивнул Джеймс.
— А ещё о девушке в клубе, — добавила Эллисон, плюхнувшись на стул. — Я упустила двух вампиров в тот день. Думаю, они в этом замешаны.
— Кстати об этом… Каково было побывать в роли жертвы? Незабываемые ощущения? Хочешь повторить? — вампир криво усмехнулся и вздёрнул бровь, попытавшись запустить ладонь в растрёпанные каштановые волосы девушки. Эллисон увернулась от его руки и подскочила со стула.
— Лапы убрал, придурок! — прикрикнула на него Элли и невольно улыбнулась.
— И всё-таки улыбка тебе к лицу, — кивнув то ли ей, то ли самому себе, заключил Джеймс.
Эллисон сконфуженно посмотрела в его тёмные глаза, смотревшие слишком тепло, слишком не по-вампирски, и решила, что должна первой вспомнить о том, кто она на самом деле такая, пока не попалась в ловушку этого его лживого взгляда.
— Ты так и не ответил на вопрос, — стерев улыбку с лица, грозно произнесла девушка. — Какого чёрта припёрся?
— Для той, кто при каждой нашей встрече угрожает меня убить, ты проявила поразительное терпение, крошка, — нагло усмехнулся Джеймс, на что Эллисон показательно сжала кулак, нацелив его ему прямо в нос. — На самом деле, всё просто: услышал о Тихоне в новостях и решил поделиться информацией с моей знакомой охотницей. Знаешь, я был очень разочарован, когда ты открыла дверь: в глубине своей чёрной души надеялся, что тебя всё-таки сожрали.
— Язык свой сожри! — огрызнулась девушка, но в следующую же секунду добавила:
— Хотя нет, постой, твоя способность говорить мне ещё пригодится. Что ещё за Тихоня?
— Извини, детка, но языки не в моём вкусе. Зато Тихоня их просто обожает, — чувствуя своё превосходство над неосведомлённой знакомой, Джеймс намеренно сделал длительную паузу, молча глядя на напряжённую и ждущую пояснений девушку. Когда та уже готова была вновь начать бросаться угрозами, он продолжил свою речь. — Тот демон, что убил тех четверых детишек. Змей, способный принимать человеческое обличье, он питается сердцами, глазами, языками и ушами. Таким образом он лишает человека самого значимого гласа — гласа души.
— То есть?
— Поясняю, ягодка. Тебе когда-нибудь говорили что-то вроде: «слушай своё сердце»? Так вот, сердце — это, можно сказать, вместилище твоей души. Глаза — её зеркало. Язык — её голос. Ну, а уши… Уши тебе дарованы, чтобы слышать гласы душ других. Тихоня же, от природы души лишённый, развлекается тем, что практически сжирает души других. Их физические воплощения, если быть точным. Именно потому, что он лишает людей гласа души, нечисть и прозвала его Тихоней, — важно закончил Джеймс и зачем-то добавил, — ну, или потому, что в числе того, что он жрёт, значатся языки.
— М-да. В прозвищах вы крайне оригинальны, — пробормотала Эллисон, прошествовав в спальню и захлопнув ноутбук: сейчас, когда она знала, что за тварь напала на ребят, он был ей уже ни к чему.
Девушка наскоро переоделась из домашнего спортивного костюма в лосины и маечку и достала из шкафа любимую боевую кожаную курку.
— И куда это ты намылилась? — спросил Джеймс и опёрся на дверной косяк, сложив руки на груди. — Я тебе ещё не всё рассказал.
— Слушаю, — насмешливо отозвалась Элли, присев на кровать и из вредности сложив руки тем же образом.
— Тихоня будет до последнего держать человеческую маску, причём крайне убедительную: от реального человека не отличишь. Он дождётся того момента, когда ты останешься одна и попадёшь в радиус действия его чар.
— Каких ещё чар? — нахмурилась девушка, которая раздумывала над тем, чтобы убить демона каким-нибудь старым добрым ружьём или арбалетом.
— Надо же, сейчас она внезапно заволновалась, а ведь ещё минуту назад готова была в бой сорваться, — ехидно и с нескрываемым осуждением произнёс Джеймс. — Ослепляющих чар, крошка, ослепляющих. У Тихонь есть одна большая слабость: они слишком похожи на людей, несмотря на змеиную натуру. Редко бывают выше 180 сантиметров и ни капли не превосходят людей физически. И дабы позволить им охотиться, природа компенсировала эти недостатки, наделив Тихонь способностью ослеплять своих жертв и острыми тонкими когтями на руках.
— И что ты предлагаешь? — недовольно спросила Эллисон, не ожидая от вампира какого-либо ответа. Вопрос, в её понимании, был риторическим, потому что в любом случае девушка не собиралась прислушиваться к его советам.
— Помощь, Элли, — мягко ответил Джеймс, присаживаясь рядом с ней на кровать и беря её за руку. Охотница попыталась было её выдернуть, но вампир только крепче сжал девичью ладошку в своих сильных пальцах. — Я предлагаю тебе свою помощь. Ни на кого, кроме людей, чары Тихонь не действуют, и если ты только позволишь мне, то я стану твоими глазами в бою с этим уродом.
Он осторожно приблизился, глядя на недоумённую, недоверчивую Эллисон, и поцеловал её в бледные губы. Она сидела неподвижно, как бы позволяя ему делать то, что он хочет, и вампир ослабил хватку на её руке, настойчивее целуя податливую охотницу. Повинуясь инстинктам, Джеймс прокусил её губу и с наслаждением слизал выступившую каплю крови. Этого оказалось достаточно, чтобы девушка резко оттолкнула его от себя, скатившись с кровати на пол и тут же вскакивая на ноги.
— Нет, Джеймс, я не позволю, — глядя на него сверху вниз, дала ответ девушка, вытирая губы тыльной стороной ладони. Подхватив с кровати куртку, она резко натянула её на себя и отправилась на выход. — Закрой дверь, когда устанешь сидеть там, — бросила на прощание Эллисон, взяла стоящее в коридоре ружьё и ушла делать то, что получалось у неё лучше всего: подвергать свою жизнь опасности, драться и убивать.
***
В отличие от полиции, не знавшей того, что знала она, Эллисон было недостаточно доказательств невиновности боулинг-клуба «Венера», с которого она решила начать свои поиски. Персонал мог лгать, кровь, грязь и прочие следы легко устранялись с помощью магии ведьм, деньги могли быть оставлены ребятами незадолго до убийства где-нибудь в помещение туалета, куда они решили забежать перед уходом. Девушка была практически на сто процентов уверена, что Тихоня — кто-то из здешних работников, потому что нечисть, в большинстве своём, любит оседать на одном месте. Если уж демон постарался замести следы, значит, решил остаться здесь на какое-то время. Что ж, плохой выбор.
Эллисон направилась прямо по коридору к стойке оплаты, предварительно запихнув ружьё под подушку дивана, предназначенного для переобувания. Охранника на входе она благополучно вырубила прикладом и оттащила подальше: он и лица-то её не вспомнит, когда проснётся.
— Здравствуйте, вы по записи? — вежливо поинтересовалась женщина за стойкой, отрываясь от журнала.
— Боюсь, что нет. Но думаю, у вас и без того найдётся для меня свободная дорожка после случившегося накануне, — приторным голоском ответила Элли.
— Вы из полиции? Мы уже сказали вам, что никак не причастны к убийству тех детей, — резко отрезала женщина, заправив чёрную прядку за ушко.
— Разве я обвинила вас в чём-то? — наигранно удивилась Эллисон. — Просто намекнула на то, что люди будут бояться посещать вас какое-то время, пока не найдут убийцу.
— Надеюсь, скоро весь этот шум стихнет. Страшно ходить по улицам, когда творится такое, — согласилась женщина, чуть смягчившись, хотя по-прежнему смотрела на неё крайне недоверчиво.
— Так у вас найдётся для меня дорожка?
— Какая угодно. Будете играть одна?
— Прости, любимая, долго искал подходящее парковочное место, — подскочил к ней Джеймс и приобнял за талию. — Дорожку на двоих, пожалуйста.