— Посоветуй своему другу больше времени проводить в тренировках, — снисходительно посоветовала гостья, чем неприятно меня задела. — Они дают больше пользы, чем пустые домыслы.
Эх ты, тренировочный воин... Ты не сидела в окруженном демонами здании с единственной золотой картой на троих, отхватив заражение планом, от которого тебя плющило, и ты, едва не галлюцинируя, должна была вынести всех врагов, потому что твоим покалеченным товарищам было в разы хуже. Ты не отбивалась от импа шваброй, и не смотрела на лежащего на кровати мертвого ребенка, минуту назад пообещав убитой горем матери "излечить её сынулю". Ты, выслеживая ускользнувшего дьявола с золотой картой, не спала на мокрой от росы траве, не ловила рыбу в тайге, тратя энергию боевых карт. Ты не натыкалась на элитный отряд вместо одного беглеца, не рыдала, оставляя на лесной дороге раненого товарища, которого сил нет тащить дальше. А товарищ твой не отбивался от протянутых рук, не бил тебя по лицу, едва ты пыталась схватить и протащить его ещё немного. И не твой товарищ просил бросить его, не он захлебывался энергией плана, в попытке задержать погоню превращаясь в нечто нечеловеческое, изуродованное...
Но ты берешь на себя смелость и ответственность говорить про тренировки.
Я кивнул с застывшей невеселой улыбкой. Карта похоти, сидящая в груди, вдруг полыхнула жаром, и собеседницы, перебрасывающиеся нейтральными фразочками, вздрогнули.
— Егор, давай я тебе кусочек пирога к чаю положу. Еще кипятка долить?
— Давайте, — вздохнул я, отбрасывая воспоминания. Свое я уже отгоревал, и надеюсь, снова не придется. — У вас очень вкусный чай, кстати.
Обычная шарлотка тоже была невероятно вкусной. Удовольствие от еды казалось невозможно ярким: давно позабытые вкусы заставляли едва не закатывать глаза.
— А девушка у тебя есть? — вдруг прозвучал неожиданный вопрос. На него уже я поднял бровь.
— Нет. А к чему это?
— Поможешь со шкафом? — проигнорировала вопрос соседка. — Если хочешь, могу тебе еще кусочек положить, а шкаф — потом.
— Давайте лучше сразу разберусь, Ирина... — я запамятовал отчество женщины и едва не защелкал пальцами, вспоминая его. Это выглядело бы максимально невежливо.
— Зови Ирой, — улыбнулась соседка.
Глава 4. 18+
Комната встретила меня полумраком. Плотные шторы были закрыты, я ни черта не видел. Да и соседка закрыла за мной дверь сумрачного коридора, оборвав даже жалкие лучи света.
— Здесь бы свет включить, — сказал я, не дождавшись щелчка выключателя. Вместо этого слух уловил шуршание халата.
Моей руки коснулась ладонь соседки. Женщина провела пальцами вниз, до моей ладони, и положила ее себе на обнаженную грудь: я ощутил приятную, упругую мягкость следящей за собой женщины.
— Похоже на совращение, — заметил я, не торопясь убирать ладонь — женщина по-прежнему прижимала ее к своей груди. Да и если бы не прижимала, думаю, не стал бы убирать руку: я уже кучу лет не ощущал эмоций, которые испытываю сейчас.
В штанах шевельнулся член.
— Ты совершеннолетний, я знаю, — голосом на пол тона ниже обычного сказала соседка. А потом прильнула своими губами к моим. Руку пришлось убрать с груди и для удобства обхватить попку женщины ладонями. Я все еще сомневался, нужно ли мне это, но похоже, мои сомнения и размышления были трепыханиями разума — тело же хотело совершенно другого: ладони вовсю исследовали спину и задницу женщины.
Не было описываемых в романах стонов, спустя минуту ласк и поцелуев женщина, когда я аккуратно мял грудь женщины, ногтями второй руки скользя по спине, соседка тяжело задышала.
Меня тоже накрывало возбуждением. От прикосновений женщины — неожиданно приятных, по телу проходили мурашки и легкая щекотка. Насколько я, оказывается, отвык от ощущений...
Ира пробежалась пальцами по моему торсу, ощупывая его сквозь одежду, а потом, приподняв футболку, царапнула мой живот ногтями. Я вздрогнул от судороги, пробежавшей по мышцам живота и паха, и резко втянул носом воздух. Спустя пару секунд футболка полетела на пол.
— Что с гостьей? — хрипло спросил я, остатками разума пытаясь удержаться за реальность. Жар карты, жгущий меня изнутри и ощущения тела убеждали, что если и есть реальность кроме этой комнаты и нас двоих, она совершенно не важна. Моя сегодняшняя любовница считала так же.
— Не думай о ней, — срывающимся шепотом попросила меня совратительница. — Думай обо мне...
Меня мягко подвели к кровати. Штаны полетели на пол, прочее белье тоже куда-то исчезло. От карты текли волны энергии, насыщая меня, раскаляя и наделяя силой. Я чувствовал себя так бодро, будто выпил крепкого кофе и ощущал себя способным завязать арматуру руками. К счастью, моим рукам не нужно было завязывать арматуру: их ждала другая, более приятная работа.