В паре шагах от метро оглянулся по сторонам, посмотрел на выцветшие плакаты, побуждающие посетить залы инициации, скользнул взглядом по огромному экрану, где крутились аккуратно смонтированные ролики с примерами использования карт: здесь в ускоренной перемотке девушка за пять минут из семечка выращивала клубнику. Здесь пользователи карт играют в волейбол за счет повышенных характеристик обходя обычных людей, как стоячих. Эти ролики будут крутить, пока у города электричество есть, а демонов нет. После вторжения неинициированных всех подряд в центры погонят, к постаментам. И правильно сделают: если не хочешь пользоваться картой — не пользуйся, но имей ее для своей защиты и защиты окружающих, дурак.
Я зашагал к центральному парку, вспоминая маршрут до дома. Сейчас до пешеходного перехода, потом через вышеназванный парк, и минут пять потратить, наворачивая полукруг по улице Зворыкина, до четырнадцатого дома... Кажется, так. Все же я не так долго там прожил. Помню, поругался с сестрой через неделю-другую после инициации, и съехал, благо, пользователю золотой карты государство выделило квартиру и кругленькую зарплату за то, что я вообще есть в стране, весь такой красивый и уникальный. Разумеется, в обмен на несколько интервью и небольшие задачи, связанные с картой.
Кстати, Оксана сейчас как раз должна быть дома. Сестренка — студентка, здоровенная дылда с третьим размером... Так, почему я думаю про размеры? Отставить, пользователь Егор!
Пока шел через сквер, расслабился, окончательно поверил, что я в прошлом. Даже замедлился, наслаждаясь прогулкой. Не спеша прошелся по аккуратным дорожкам, а после — остановился возле детально выполненной скульптуры из камня, изображавшей этот же самый сквер, но в миниатюре. Подробнейшая скульптура, едва ли не до каждого листика на деревьях копирующая парк, потрясла своей детальностью. Вон — маленькая, с половину мизинца фигурка мамаши с коляской, а вон там на ветке — маленький котенок, едва ли не в три миллиметра ростом. Как пользователь со стажем в одиннадцать лет, я знаю, насколько огромный нужно иметь талант для такого творения.
Маленькая табличка сообщила, что автор — мастер карты со способностью "управление камнем", Матвеев Василий. Вряд ли я когда-нибудь встречусь с этим Василием, о котором и в будущем ни слова не слышал, но талант мастера я признаю. Вылепить из камня настолько детальный сквер — дорогого стоит, это не чертей десятками уничтожать. Да, вот этого будущего нас попытаются лишить — полного прекрасных скульптур, полного творчества и мира.
Я достал мобильник, и сфотографировал скульптуру — благо, вводить ключ для фотографии не требовалось.
Если раньше мой взгляд был замылен из-за окружающего нагромождения карт и творчества пользователей, а потом у меня и вовсе не осталось эмоций, то теперь я мыслю иначе и имею слегка иную систему ценностей. И план времени мне на мозги уже не давит, да.
Я покачал головой, в последний раз посмотрел на скульптуру и направился дальше, к корпусам, в одном из которых и снимаем квартиру мы с сестрой. Живем мы отдельно от родителей. Отец с матерью поселились в Самаре, а нам сняли двухкомнатную квартиру, чтобы мы учились в столице, обрастали связями. Сестра и вправду учится, да и я занятия посещал, до этого самого дня. Смутно помню, что сподвигло меня вопреки родительской воле пойти на инициацию — для этого тела это было утром, но для меня — одиннадцать лет назад. Вроде, проблемы с учебой были, или с коллективом... но точно не помню. Серые воспоминания мирной сытой жизни давно поблекли на фоне других.
Зато я детально и очень ярко помню первую схватку с демоном, летучим импом, которого забил кухонным ножом: мерзость залетела в первый день вторжения в распахнутое окно. Я тогда переволновался и пару сотен раз прошел вперед по линии будущего, вымеряя, как держать нож, куда лучше бить. Наверное, раз сорок убил импа в будущем, прежде чем нанес единственный твердый удар в настоящем.
Помню первого погибшего на моих глазах человека. Уже на второй день сражения я рискнул выйти из дома, каждую секунду проверяя будущее — нахватался планового заражения за пару дней столько, сколько за иной год выходило. И уже бродя по разгромленной станции метро, увидел умирающего контроллера — мужика неслабо поджарили импы, но тот сумел отпугнуть их деревянной картой иллюзий, как сбивчиво рассказал мне перед смертью. Карта разрушилась, и ничего больше мужик сделать не смог. Единственное, о чем он меня просил — посидеть рядом, прежде чем он умрет. Не просил вызвать скорую — мы оба понимали, что скорые станут разъезжать нескоро, да и варианты будущего не предполагали никакого спасения: мужик неизменно умирал от тяжелейших ожогов.