— Сказал беречь её. Будто я бы и сам не догадался. — Фыркнул Джи-джи, недовольно сдув белоснежную прядь, упавшую на лицо.
***
Мадара почесал затылок, стараясь не смотреть на Орочимару. Он не мог забыть срыв мужчины, когда Учиха привез её тело без сознания. Саннин, очевидно, думал об этом, а потому усмехнулся.
— Я не на вас кричал, Мадара-сан, а от безысходности положения. Каждый может сорваться. — Мягко произнес мужчина, скрестив руки на груди. Его супруга уже была на полпути к автомобилю, оставив мужчин объясняться между собой. — Хотел сказать несколько вещей. Пару минут назад она была в сознании и сказала, что все расскажет или ведущему следствие, или Учиха Итачи, если вы до него не доберетесь. — Мадара хмуро кивнул, прекрасно понимая причину. — И еще. Я видел результаты первых анализов. Организм под легкими веществами, но это не страшно. Я беспокоюсь за её эмоциональное состояние после всего произошедшего и… — Орочимару замолчал, прикусив нижнюю губу. Он молчал недолго, выдав все, что хотел сказать, с легкой усмешкой на тонких губах. — Юкимура беременна. Срок приблизительно четыре недели. — Учиха продолжал смотреть в пол. — У вас ведь был секс? — И Мадара вспыхнул, пряча покрасневшее лицо за челкой. Это позабавило отца Оотори. — Тем не менее, то, чем её накачивали, никак не повредило. Я говорил с врачом, он хочет понаблюдать её еще пару недель, чтобы удостовериться в том, что нет никаких отклонений.
— А если она не захочет оставлять ребенка? — Саннин просто пожал плечами.
— Это её выбор. Полагаю, что ей там и так было не сладко. — Учиха согласно кивнул. — Вы всегда успеете сделать еще одного, если захотите. — Он рассмеялся, глядя на то, как Учиха вновь краснеет. — Раз уж вы через месяц после знакомства сделали моей дочери предложение, полагаю, вы решили сразу пойти по ускоренной программе, проскакивая букетно-конфетный период. А теперь я пойду, с вашего позволения. — Орочимару кивнул, медленно двинувшись в сторону выхода. — Мне иногда кажется только наша дочь способна найти приключения на свои многострадальные ягодицы. — Поделился он с женой, когда прогревал машину. Иоко фыркнула, поправив очки.
— Не только она, поверь мне. Таких точно в Красную Книгу не запишут. — Уверила жена, пристегиваясь ремнем безопасности. Орочимару посмотрел на неё, едва заметно улыбнувшись. — Что?
— Не будем им говорить, что Мицуки мы заделали через месяц после знакомства?
— Не начинай, Орочимару! Мы были молодые и отчаянные! — Протянула женщина, впервые за долгое время рассмеявшись. — Знаешь, я думаю вернуться в Токио. Перевестись. А то пока меня нет в городе, вы пытаетесь самоуничтожиться. — Орочимару хрипло рассмеялся.
— Буду рад вновь увидеть тебя в нашем доме. Ты ведь еще помнишь, как он выглядит? — Иоко тихо засмеялась, поправляя сползающие очки и выдохнула.
— Идиот. — Заключила она, отворачиваясь. На губах продолжала играть слабая улыбка.
***
Учиха сел напротив кровати Юкимуры, глядя на то, как дети легли по обе стороны от неё, обнимая. Он не сразу вернулся палату, стоя перед ней и отсчитывая, когда же они могли наделать столько глупостей. По дате совпадал только один день, и это вызвало у Мадары усмешку. Его кабинет.
— Пап, ты чего? — Спросил Индра, заметив, как отец задумчиво уставился на руку девушки. Он покачал головой, чуть улыбнувшись.
— Папа рад, что этот кошмар закончился. — Протянул Рьюджи, привстав на локте. — А мне теперь можно вернуться в школу? Я готов терпеть Амари-сенсей! — Заверил он, посмотрев на Учиха. Тот кивнул. — А маму когда выпишут?
— Через пару недель. — Ровно ответил Мадара, пытаясь унять дрожь в руках. Юкимура нахмурилась.
— В смысле через пару недель, на мне всего две царапины. — Прохрипела она, пытаясь открыть глаза.
— Мама! — Воскликнули мальчики. Мадара вскинул голову. Оотори вновь пришла в себя, морщась от резких звуков.
— А вот и стервятники. — Хохотнула она. — Кто мне на руку наступил? — Чуть нахмурилась. Оотори испуганно перенес тело, продолжая обнимать свою мать. Она медленно открыла глаза, пытаясь унять дрожь. Больница. Не Чистилище. В палате послышался тихий всхлип. Дети испуганно переглянулись. — Мадара, пожалуйста. — Просипела девушка, заставив Учиха вскочить со стула и подхватить на руки Индру, после чего Рьюджи послушно слез сам, обуваясь. В палате стало чудовищно тихо, когда Мадара отвел детей в палату Индры и Оотори перестала сдерживаться, заплакав. Перед глазами было все то же окровавленное лицо, а в ушах стоял безумный истеричный смех, сквозь который было слышно только одно.
Добро пожаловать в семью.
— Я убийца. — Прошелестела она, судорожно всхлипывая. Руки были чудовищно тяжелыми и не позволяли прислонить их к лицу. Она заметила, как дверь палаты открылась и вошел Мадара, который сел на край кровати, сжимая её руку. Не мог обнять девушку, боясь, что сможет оторвать капельницу и провода, подключенные к телу. Прикусила губу, пытаясь сморгнуть слезы. — Что с Зецу? — Спросила она, делая промежутки между словами, чтобы отдышаться.
— В изоляторе. Пока жив. — Заверил её мужчина, глядя ей в глаза. — Дейдара дал показания вчера.
— Я убила его. — Тихо произнесла, словно боялась признаться. — Я не имела права, Мадара…
— Юкимура. — Прервал он, прекрасно понимая, к чему все идет. — Ты все ещё действующий агент АНБУ. Ты была при исполнении. Ты защищала не только свою жизнь, но и жизнь той девушки, Таюи. Она тоже дала показания.
— Я все расскажу. — Он хмуро кивнул, не отпуская её руку. Оотори медленно успокаивалась, явно не собираясь отключаться. — Прости меня.
— За что? За защиту? — Не понял он, но Юкимура устало выдохнула.
— Чтобы получить хоть какое-то доверие, я спала с ним добровольно. — Учиха молчал.
— Синяки ты тоже получала добровольно? Оотори, ты кричала, когда тебя подключили к капельнице и врачи уже всерьез думали привязывать тебя к кровати. — Произнес он, вновь вспоминая, как бессознательное тело выгибалось на кровати, истошно крича. Он заметил, как при слове «привязывать» и без того бледная Оотори, побледнела еще сильнее. На лице Учиха заиграли жилки. Какое уж там добровольно. — Это была слишком легкая смерть, для такого ублюдка.
— А если Сенджу меня не отпустят?
— Пусть только попробует не отпустить. Они узнали вчера обо всем и Тобирама собирается нанести визит в ближайшие дни.
— Когда?
— Очевидно, когда меня не будет рядом. — Пробасил Мадара, сжимая руку девушки. — Вот только я не дам ему такой возможности.
— Ты скрывал это? — Он кивнул. — Мадара, тебя же уволят. — Протянула она, пытаясь встать, но Учиха мягко надавил на её торс свободной рукой, прося не двигаться.
— Какая разница, все равно я уволюсь, когда закрою дело. — Усмехнулся он. — Я понимаю, что не от меня ты хотела бы это услышать, но Орочимару рассказал мне, что ты беременна, поэтому хотят, чтобы ты полежала здесь еще немного.
Юкимура молчала, глядя на белоснежный потолок. Беременна. Хотелось хотя бы улыбнуться, но не было сил даже выдавить из себя подобие улыбки. Она не отвечала, не зная, что сказать, лишь прикусывала истерзанную губу.
— Я знаю. — Выдавила из себя, стараясь не смотреть на Учиха. Он кивнул. — Я поняла это еще там, но смогла посчитать только в день побега. Я надеялась, что это от успокоительных, которыми меня пичкали.
— Юкимура, там половина далеко не успокоительные. Если ты решишь избавиться от…
— Мадара, прошу тебя, даже не говори об этом. — Тихо прошипела она. — У меня уже был в жизни один аборт.
— Был? — Она чувствовала на себе этот обжигающий взгляд.
— Я встречалась с Тобирамой. Когда он решил порвать со мной и отослал в Саппоро, я купила там тест на беременность. Он оказался положительным. Я понимала, что у меня тогда не было средств, чтобы оставить ребенка, да и сама я была целиком в работе. У меня не было никаких ресурсов, чтобы оставить ребенка. — Она понимала, что это не может больше оставаться в тайне. Казалось, её шепот оглушал Мадару. Он догадывался, что между ними что-то было — слишком спокойно Тобирама воспринимал её как Кибера, но даже думать не мог, что все было настолько серьезно.