Мало того, что Явлинский оскорбительно несправедлив по отношению к массе коммунистических избирателей и сторонников КПРФ, он не прав и в своей оценке социальной сущности путинского режима. В этом плане очень показательно выступление лидера Союза правых сил Сергея Кириенко в ночь после выборов. Заявив, что с демократией при Путине, конечно, могут быть проблемы, он подчеркнул: главное — экономическая политика будет либеральной. И это совершенно правильно. Именно во имя продолжения либеральной экономической политики и вводится авторитарный режим в России. Более того, авторитаризм абсолютно адекватен как раз такой политике. На уровне деклараций экономический либерализм означает защиту «свободного рынка» от вмешательства бюрократов. Если перевести эту фразу с языка лозунгов на язык жизни, то она означает защиту олигархии от контроля со стороны общества. Любимые нашей публикой ссылки на опыт Запада как раз подтверждают ту же историческую тенденцию. Время классического, неограниченного либерализма было как раз временем, когда демократии в современном смысле слова не было и не могло быть. Как только было введено всеобщее избирательное право, отменены всевозможные запреты и ограничения на политическую деятельность, «свободу» рынка все более начали ограничивать. Демократия для того и нужна, чтобы общество могло вмешиваться в экономическую жизнь. Кстати, триумф неолиберализма в 80-90-е гг. на Западе тоже повсеместно сопровождался эрозией демократии; другое дело, что там демократические институты глубоко укоренены — в отличие от России.
Если режим, складывающийся в России, имеет явную склонность к людоедству, то не потому, что состоит из профессиональных каннибалов, а потому, что людоедской по своей социальной сути является экономическая программа неолиберализма.
В условиях формирования в России правого авторитарного режима эффективная демократическая оппозиция просто не может быть иной, кроме как левой. Но Явлинский сам не просто не левый, он смертельно боится любой мысли о «порочащих связях» с левыми. А потому продолжает искать взаимопонимания с политически импотентными правыми «демократами». Иногда даже его находит. Результат впечатляет: Евгений Савостьянов снял свою кандидатуру в пользу Явлинского и, судя по всему, не принес ему никаких голосов. Более того, может быть, от такой «поддержки» Явлинский даже потерял голоса!
Потерпел поражение и «Господин Против Всех». Итоги голосования показывают. что выступал он в качестве своеобразного электорального дублера Явлинского. Там, где больше голосов получал лидер «Яблока», там и «против всех» голосовали активнее. Только движение «против всех», в отличие от «Яблока», не пыталось отмежевываться от левых: как раз наоборот, оно в значительной мере левыми активистами создавалось. Можно сказать, что единственным реальным победителем на выборах 2000 г. оказался «Товарищ Бойкот».
По официальным данным, выборы проигнорировали примерно 35% избирателей. По неофициальным оценкам — более 50%. Вообще-то это не новость, на прежних выборах результаты были схожие. Разница лишь в том, что на сей раз неголосующие, если можно так выразиться, обрели голос. И рано или поздно последние станут первыми.
В русской драме начинается новый акт. После финансового краха 1998 г. олигархия осознает, что созданная ею система не может сохраниться в неизменном виде, но твердо намерена сохранить ее основы. Чем острее социальный кризис, чем меньше остается средств для подкупа средних слоев и трудящихся экспортного сектора, тем больше потребность в Прямой диктатуре для сохранения существующего порядка. Идеологи новой администрации особенно и не скрывают своих целей. Как отмечала оппозиционная «Новая газета», все передачи государственного телевидения в конечном счете сводятся к одному призыву: «восстановить государственность любой ценой, кроме ликвидации основ капитализма — частной собственности и рынка». Все это сопровождается массированной националистической и расистской пропагандой, что не может не напомнить Германию начала 30-х гг. Другое дело, что олигархия «по вполне понятным причинам зовет к власти не русского Гитлера и не русского Муссолини, а исключительно русского Пиночета»2).