С социально-ответственным бизнесом тоже плохо. Всякий собственник понимает, что лучше поделиться частью, нежели рисковать всем. Но в нынешней ситуации нужно не делиться, а перестраивать всю свою деятельность, отказаться не только от сверхприбылей, а от самих привычных источников прибыли. Ведь антисоциальны в России не сверхприбыли, а сами методы их извлечения.
В общественном мнении сложился стереотип «нового русского», который чуть ли не из принципа не хочет вкладывать деньги в производство. Между тем «новые русские» отнюдь не испытывают к производству патологической враждебности. Как выразился один из предпринимателей, у них «простой выбор: либо банки будут умирать, либо реальный сектор»22). Уничтожение производства есть необходимое условие выживания бизнеса.
Производство становится выгодным лишь в том случае, если государство создает для этого условия. Если пристальнее посмотреть на немногих положительных героев, которые все же что-то строят и производят, можно сразу увидеть одну общую черту — это люди, оказавшиеся монополистами местного масштаба. В сегодняшней России наряду с «естественными монополиями» топливноэнергетического комплекса сложились сотни, а может и тысячи «случайных монополий». Маленький заводик по производству пива где-то в Сибири вдруг начинает делать бешеные прибыли. Не потому, что пиво хорошее, а технология совершенная. Просто импортные пошлины вкупе с транспортными тарифами сделали завоз более качественного пива из-за границы или из европейской России неимоверно дорогим. Добавьте к этому дружеские отношения с кем-то в местной администрации, и все станет на свои места.
Наиболее преуспевающая часть русского бизнеса неизбежно проиграет, а то и попросту обанкротится, если экономика нормализуется. Чемпион по бегу в мешках не имеет никаких шансов на соревновании стайеров. Бизнесмены объективно заинтересованы именно в продолжении и воспроизводстве кризиса, чтобы сохранить свои «случайные монополии». Отсюда, однако, не следует, что они сознательно хотят продолжения и углубления кризиса. Признаться в этом хотя бы самим себе значило бы признаться и в том, что собственные успехи обеспечены не личными заслугами, умом, «крутостью» и т. п., а совсем другими факторами. Это противоречило бы человеческой природе.
Русские бизнесмены вовсе не законченные злодеи. Они искренне поддерживают все стабилизационные программы правительства и даже подталкивают правительство к более решительным шагам. Но лишь до тех пор, пока эти шаги не дают конкретных результатов. Как только это происходит, в каждом конкретном случае возникает недовольство и даже сопротивление. Так банкиры требовали стабилизировать рубль, но к валютному коридору отнеслись враждебно. «Отношения наших банкиров с чиновниками нередко напоминают унылозатяжной роман. Вместе им тесно, врозь — скучно», — писала газета «Век»23).
Стремление к социальному миру неизбежно вырождается у «нового русского» в потребность в сильной власти. Компрадорский капитал неожиданно становится патриотическим, а демократы превращаются в авторитаристов. Пока все «социальные гарантии» для них сводились к праву свободно уехать со своим капиталом, их вполне устраивала демократия. Для защиты особняков нужны не гражданские права, а хорошо оплачиваемая полиция. Теперь им нужно больше порядка, больше державности. А западными либеральными ценностями можно наслаждаться во время заграничного отпуска24).
Некоторые публицисты возлагают надежды на «новое поколение элиты», которое будет образованным и гуманным. Отпрыски «новых русских» вернутся из западных университетов, овладев передовыми методами управления и усвоив культуру социального компромисса и высокие моральные принципы европейского протестантизма.
Можно подумать, будто в 1991 г. в России образованных и порядочных людей вообще не было. Но почему-то в бизнесе преуспели совершенно другие личности. Нередко среди новых предпринимателей появлялись люди, известные по «прошлой жизни» своей интеллигентностью и порядочностью. Однако проведя год-другой в бизнесе — зверели.
Да, можно отправить отпрысков «новых русских» в лучшие западные университеты. Получится, как в «Большой разбойничьей сказке» Карела Чапека. Представьте себе, возвращается такой образованный молодой джентльмен из Оксфорда, а папаша начинает вводить его в курс дела: кому сколько надо дать «на лапу», где нанять хорошего киллера, чтобы разобраться с неплатежеспособными партнерами, как уклониться от налогов, с кем пьянствовать. И далее в том же духе...
24)
В романе В. Пелевина “Generation П” герои хвастаются, что у них есть «лэвэ»: «это от латинских букв “L“ и “V”. Аббревиатура liberal values» (