Кажущаяся отдаленность во времени последствий принятого решения никого не должна вводить в заблуждение. Формально первое назначение нового председателя должно состояться по истечении срока действия полномочий последнего избранного председателя, то есть как раз в 2012 году. Но в действительности все может оказаться гораздо сложнее. В рамках существующих в современной России политических реалий практически любое должностное лицо, вне зависимости от его личных и профессиональных качеств, может быть поставлено в такие условия, когда оно будет вынуждено уйти со своего поста. После того как был изменен порядок формирования конституционного суда, соблазн опробовать новые правила на практике ранее положенного срока становится слишком большим. Поэтому в самое ближайшее время можно ожидать, что давление извне на Конституционный суд в целом и на его председателя в частности резко усилится.
Если это и был план, то это – плохой план. Изменение порядка формирования конституционного суда – всего лишь один маленький шажок в ряду множества шагов, которые предпринимаются сегодня с целью консервации сложившегося в России политического статус-кво. Но все тенденции, все противоречия современной России отразились в нем как в капле воды.
Я далек от мысли, что Россия для процветания нуждается в «великих потрясениях», тем более либеральных. Но я также далек от иллюзий, что консервация криминально-кланового государства в том виде, в котором оно сложилось в результате всех трагических трансформаций посткоммунистической эпохи, может привести к действительной стабилизации.
Нынешняя политическая устойчивость – кажущаяся. Россия стабильна сегодня не более, чем шаровая молния «в кляре». Стоит тонкой корочке чуть-чуть надорваться, и неуправляемый поток социальной плазмы с гигантским зарядом энергии рванет наружу.
Для конкретных лиц и даже целых организаций десять-двадцать лет стабильности принципиально важны, так как от этого зависит их персональная судьба и судьба их капиталов.
Для России это – один миг, который имеет ценность лишь в том случае, если в это время происходит напряженная внутренняя работа по разрешению тех социально-экономических и политических противоречий, которые препятствуют ее нормальному историческому развитию. Если такая работа не происходит, то такая «эпоха стабильности» превращается в «сказку о потерянном времени».
Для судеб России не так важно, когда произойдет социальный взрыв – через пять лет или пятьдесят. Важно то, что он будет последним, если нынешняя власть не восстановит режим законности и не создаст тем самым предпосылок для экономического роста.
Если Россия взорвется, то в условиях жесткой конкуренции в борьбе за мировые ресурсы перспектива ее новой реинтеграции представляется иллюзорной. Ослабленные осколки империи будут разобраны более успешными соседями.
Переход от «криминально-кланового государства» к «правовому авторитарному государству» представляется мне одним из немногих «практических» сценариев, позволяющих избежать столь печальных последствий. И чем быстрее начнется движение в данном направлении, тем меньше будут политические риски.
Поэтому независимый суд – это гарантия независимости России. Все, что предпринимается сегодня с целью укрепления независимости суда, работает и на укрепление независимости страны. И, наоборот, все, что ослабляет независимость суда, в конечном счете, ослабляет независимость России.
Это та единственная точка зрения, которой следовало бы руководствоваться, принимая решение о порядке выбора председателя конституционного суда.
Глава 5. Правосудие как конституционная фикция. Поможет ли мировой финансовый кризис преодолеть кризис судебной системы России?
«С правосудием шутки плохи», – со вздохом заметил Страшила.
Дискуссия о правосудии в России зашла в тупик. Иначе и не могло быть, потому что самого предмета дискуссии не существует.
Грандиозный контраст между публично озвученной озабоченностью состоянием судебной системы России и ничтожностью предпринимаемых на практике мер по изменению этой системы сам по себе нуждается в осмыслении.
Очевидно, что дело не в отсутствии понимания остроты проблемы, которого более чем достаточно. Складывается впечатление, что у власти отсутствует политическая воля, она хочет, но не может ничего изменить.