Глава 6. Право под административным прессом в постсоветской России
Конфликт между реальной экономической практикой и действующим законом приобрел системный (и систематический) характер и стал едва ли не самым существенным явлением современной отечественной истории.
Реальная политическая жизнь редко может быть однозначно описана в устоявшихся терминах. Российское политическое бытие на деле оказывается гораздо сложнее любых предлагаемых схем и стереотипов.
К числу самых распространенных стереотипов о России сегодня можно отнести представление о всеобщей коррумпированности государственной машины. Сложность состоит в том, что это и правда, и неправда одновременно. То, что происходит в современной России, включает в себя и массовые нарушения законов, и коррупцию. Но не эти явления определяют сегодня правовой фон в стране.
Феномен, с которым столкнулась постсоветская Россия, может быть условно обозначен как «синдром спящего права». Российское законодательство не столько нарушается, сколько не действует. Это, казалось бы, очень незначительное различие в акцентах отражает, на самом деле, серьезное отличие происходящих сегодня в России процессов от того, что обычно обозначается как правовой произвол и коррупция.
Дело не столько в субъекте, сколько в объекте. Российские законы присутствуют в правовом поле, но не регулирует реальных отношений субъектов права. И одна из главных причин такого положения дел состоит в том, что реальные отношения между субъектами права в России складываются в плоскости, параллельной той, на которую нацелено формальное, правовое регулирование.
Именно в уникальной способности этих двух русских миров существовать практически не пересекаясь, спрятана разгадка тайны «русского правового вопроса».
Существование формального и неформального миров в сегодняшней России – ключ к пониманию любого вопроса современной русской жизни, будь то экономика, политика или право.
Российская интеллигенция, десятилетиями гордившаяся своей способностью жить в независимом от государства «мире кухонной политики», представить себе не могла, что система «двоемыслия» и «двоедействия», бывшая питательной средой либерального диссидентства при официозном тоталитаризме, может вскормить теневое полукриминальное общество при официозном либерализме.
Значимость неформальных, или, как еще их называют, теневых, сфер русской жизни все больше осознается аналитиками. Исследование этого вопроса активно продвигается сегодня по крайней мере в двух теоретических направлениях.
Во-первых, осознается глобальность и всеохватывающий характер проблемы. Если раньше внимание было в основном сосредоточено вокруг теневой экономики, теневого бизнеса и прочего, то сегодня мы близки к пониманию того, что в стране сложилась теневая социальная сфера (теневое здравоохранение, теневое образование, теневая культура и т. д.), а также теневая политика и администрация. Таким образом, произошло (или стало очевидным) удвоение общественных отношений в целом, разделение отношений везде и всюду на формальные и неформальные.
Во-вторых, меняются представления о природе неформальных отношений. Главным достижением в этом направлении можно считать понимание того, что теневые сферы в России не имеют ничего общего с серыми зонами в западном понимании этого слова. В отличие от западных серых зон, российские теневые сферы формируются не рядом с государством и вопреки ему, а внутри действующего государственного механизма и в сотрудничестве с действующим государством. Более того, по утверждению И. М. Клямкина, только благодаря этому государству русские теневые зоны и могут существовать. Эти особенности русской жизни необходимо в первую очередь принимать во внимание при рассмотрении вопроса о природе «правового произвола» в современной России[153].
Причины, как, впрочем, и самые общие последствия, параллельного и равноправного сосуществования формальных и неформальных общественных отношений не являются предметом исследования в настоящей статье.
Кратко можно отметить, что самые общие причины этого явления находятся далеко за рамками правовой сферы. Оно обусловлено, в первую очередь, историческими и социокультурными факторами. Вторично же, то есть более непосредственно, предпосылкой такого разделения, или, точнее, удвоения, общественной жизни является сформированная под давлением существующей культуры российская система управления, администрация в широком смысле слова.