Девлин — красивый, обаятельный и крайне собранный человек, заинтриговавший меня почти столь же сильно, как и встревоживший. Не могу на него долго смотреть, не слыша в голове эхо третьего правила моего отца:
Держись подальше от тех, кого преследуют призраки.
Я втянула в лёгкие сырой воздух и попыталась избавиться от странных чар детектива.
— Вы узнали что-нибудь о жертве? — Мой голос прозвучал неуверенно даже для собственных ушей, и мне стало интересно, обратит ли Девлин внимание на моё волнение. Он же, вероятно, привык, что людям становится неуютно в его присутствии. В конце концов, он полицейский. Детектив с очень сложным прошлым, как я уже начала подозревать.
— Мы так и не установили её личность, если вы спрашиваете именно об этом.
Значит, убили женщину.
— Вы знаете, как она умерла?
Он выдержал паузу и посмотрел куда-то вдаль:
— Мы не будем знать наверняка до окончания вскрытия.
Дело не в том, что он сказал, а в том, о чём умолчал. И то, как избегал встретиться со мной взглядом. Что он от меня скрывает? Какие ужасы сотворили с несчастной?
И затем я подумала обо всех часах, которые провела в одиночестве на этом кладбище. А если убийца ходил рядом?
Как будто читая мои мысли, Девлин ответил:
— Я мало что могу вам рассказать. Её убили не здесь. Тело перенесли.
Это должно меня успокоить?
— Интересно, почему именно сюда?
Он пожал плечами.
— Место подходящее. Кладбище заброшено уже много лет, и земля под старыми могилами мягкая. Легко рыть. После остаётся только накрыть тело опавшими листьями и мусором, и случайный наблюдатель даже не заметит, что почва была разрыта.
— Но затем пошёл дождь.
Его взгляд вернулся ко мне.
— Дождь и ваше появление. Даже если бы грязь не смыло, скорее всего, очистив могилу, вы бы заметили свежую землю.
Назовите меня трусихой, но я рада, что события не пошли по такому сценарию.
— Кто нашёл тело?
— Парочка студентов захотела устроить небольшую частную вечеринку и перелезла через забор. Ребята увидели выступившую из земли голову и туловище и сообщили о находке охране кампуса. Доктор Эшби вызвала полицию и встретила нас у ворот, чтобы впустить. — Его голос слегка изменился. — Она упомянула, что у вас тоже есть ключ.
Я кивнула.
— Она дала мне дубликат, когда мы подписали контракт.
— Вы никому не одалживали ключ в последние несколько дней? Не теряли? Ничего такого?
— Нет, конечно, нет. — Я с тревогой посмотрела на Девлина. — Вы же не думаете, что убийца использовал мой ключ, чтобы открыть ворота?
— Я просто задаю вам те же самые вопросы, что и Камилле Эшби. Замок не выглядит взломанным, поэтому самый логичный вывод состоит в том, что убийца использовал ключ.
— Возможно, он не пользовался воротами. Может, он перелез через забор, как те ребятишки.
Девлин огляделся.
— Стены десять, может, двенадцать футов высотой, в виноградных лозах и шиповнике. Одно дело подняться с бутылкой виски или блоком пива. Перетащить тело… не так-то легко.
— У него мог быть сообщник.
— Давайте надеяться, что нет, — сказал Девлин, и что-то тёмное и пугающее промелькнуло в этих словах.
Любопытно, какая мысль пронеслась в его голове в тот момент. Он показался мне основательным человеком, скрупулёзным и дотошным, что камня на камне не оставит, пока не найдёт все ответы.
И я снова задумалась о его призраках…
Они возвращаются из-за него?
Несмотря на то, что отец рассказывал мне о паразитической природе духов, я убедилась, что некоторые призраки действительно задерживаются в нашем мире из-за неоконченного дела, своего ли или невольного хозяина. Но от этого они не менее опасны для таких, как я. Напротив, эти духи волновали меня больше всего, ведь они часто пребывают в отчаянии или сбиты с толку, а иногда очень, очень сердиты.
Мы замолчали, затихла ночь. Туман приглушил голоса команды криминалистов, когда они обсуждали свою зловещую работу.
Я уже хотела спросить Девлина, сколько ещё времени ему понадобится моя помощь, но тут подошёл другой полицейский, и Девлин повернулся переговорить с ним на достаточно низких тонах, чтобы я не смогла расслышать. Мне бы не хотелось, чтобы они подумали, будто я пытаюсь подслушать, так что я отошла в сторону и вернулась к молчаливому созерцанию.
Никто не обращал на меня внимания, и через некоторое время я решила, что, наверное, могу просто уехать, и никто даже не заметит. Идея выглядела очень соблазнительной. Я хотела просто оказаться дома, живой и невредимой, в моем личном убежище, но пришлось сопротивляться этому порыву. Нельзя вот так уйти после того, как я дала Девлину своё слово. Я — южанка, воспитанная матерью-южанкой. Долг и обязательство глубоко укоренились в моей душе наряду с потребностью нравиться людям.
Как и папа́, моя мама́ обучила меня определённому своду правил, который я, по её ожиданиям, буду соблюдать всю свою жизнь. От более несерьёзных указаний я давно отказалась: больше не гладила вручную постельное бельё и не всегда пользовалась скатертью, когда обедала в одиночестве. Но, возвращаясь к данному слову… нарушу я его только под страхом смертной казни.
Волосы на затылке предупредительно встали дыбом, как только за моей спиной зашевелился воздух. Я поняла, что Девлин снова подошёл сзади, и повернулась прежде, чем он успел меня тронуть.
— Коронёр закончил, — сказал он. — Скоро мы увезём тело. После этого можете быть свободны. Мы мало что можем сделать без дневного освещения.
— Спасибо.
— Я сообщу, на какой адрес отправить счёт.
— Меня не волнуют деньги.
— Почему? Сегодня вечером вы их заработали. И всё же, один момент. Когда об убийстве станет известно, в университет нагрянут репортёры, жаждущие сенсационных заявлений. Если вас упомянут в качестве консультанта, то журналисты, скорее всего, захотят взять интервью. Буду премного благодарен, если вы не будете ни с кем делиться информацией без предварительного разрешения.
— Конечно.
Я не намеревалась обсуждать с прессой ужасную находку в «Дубовой роще». Хочу лишь вернуться домой, заползти в кровать и оставить эту ночь в прошлом.
Однако приятному финалу не суждено было случиться. Всё в моем мире собиралось измениться навсегда… включая правила моего отца.
Глава 4
Моё жилище на Рутледж-авеню пропитано духом Чарльстона — это узкий двухэтажный дом, обшитый вагонкой, с верхней и нижней верандой и палисадником, окружённым забором из кованого железа.
Но для меня важнее всего, что это одно из тех мест, которые отец давным-давно научил меня искать. Здесь никогда не появится призрак. Это убежище, безопасная зона, священная земля, хотя я понятия не имею почему. За все шесть месяцев, которые я прожила в этом доме, мне так и не удалось раскопать большую часть его истории, я лишь узнала, что он был построен в 1950 году после того, как снесли оригинальное здание.
В 90-ых собственник установил центральное отопление и кондиционер и разделил дом на две квартиры. С обеих половинок можно попасть в подвал с низким потолком, земляным полом, кирпичными стенами и потрескавшейся известью (единственную сохранившуюся до наших дней часть первоначального строения) и в старинный сад на заднем дворе, где особенно приятно пахло по вечерам, когда на восточной стороне дома раскрывалась Королева ночи[11].
На верхнем этаже живёт студент-медик по имени Мейкон Доуз. Я мало что о нём знаю. Наши пути редко пересекаются. Он работает в сумасшедшем графике, и я часто слышу, как он приходит и уходит в совершенно разное время дня и ночи.
Вернувшись домой, я надеялась увидеть свет в одном из его окон и старенькую «хонду цивик», припаркованную на обычном месте. Мы с соседом даже не перешли на «ты», но из всех ночей именно сегодня я была бы рада его присутствию. Не люблю одной заходить в пустой дом, даже защищённый от потустороннего мира. Призраки не пройдут через его стены, но ничто не сможет помешать доведённому до отчаяния убийце выбить стекло или взломать замок.