- Скажи, Олег, а зачем тебе столько оружия? - вдруг спросил следователь. - Сабли, мечи, топоры... Хорошо хоть пулемета нет. - Порывайко внимательно посмотрел на обвиняемого. - Или есть? А? Ну-ка скажи, Чернов, может, у тебя и огнестрельное оружие есть?
- Нет!
- Чего нет?
- Пулемета нет!
- А что есть? - Теперь вопросы следовали один за другим.
- Ничего нет!
- А как же мечи? Сабли? - закричал Порывайко. - Значит, врешь?! Да ты во всем врешь! Это ты убил, и я докажу это! И у меня есть свидетель! Сама несчастная девушка против тебя свидетельствует!
- Как это? - удивился Олег. - Так она жива?
- Нет, но это не важно. Она успела спрятать клочок бумаги с твоим именем! - торжествующим тоном произнес следователь. Видимо, приберег этот аргумент напоследок как самый убийственный, - Наверное, несчастная девчонка чувствовала, что ей не спастись, вот и решила нам весточку дать.
- Да не убивал я ее! - Олег вскочил и тут же, охнув от боли, присел. - Клянусь, не убивал!
- Ну что ж, твоя линия поведения мне понятна, но не советую играть в несознанку. Улики убийственны, и тебе не отвертеться. Уверяю, я и с меньшими фактами людей отправлял. Поехали голубчики куда надо. - Следователь поднял трубку внутреннего телефона. - Геннадий Семенович? Давайте заходите!
В кабинет вошел невысокий суетливый человечек. Быстро поздоровавшись, он сел рядом со следователем.
- Это дежурный адвокат. Геннадий Семенович Сурков. По закону вам положен адвокат. Мы вам предоставляем бесплатного. Есть возражения? Или, может, у тебя есть свой защитник? - Порывайко уставился на Олега своими подрагивающими зрачками.
- Нет, у меня нет защитника, - признался Олег.
- От помощи Суркова не отказываешься?
- Не знаю...
- Но тебе же нужен адвокат? - напирал Порывайко. Ему было очень важно пристроить к Чернову своего, ментовского защитника. - Или нет? Может, у тебя кто-то есть на примете? Давай телефон, позвоним, пригласим! Только тогда тебе придется посидеть в камере, пока он не придет. Так что даже если во время допроса выяснится, что ты не виноват, сегодня я тебя уже отпустить домой не успею. Или все же начнем прямо сейчас? Ну, решай, позвонить? Или вообще отказываешься от защитника?
- Нет...
- Что нет? Адвоката нет или не нужен? - продолжал запутывать подозреваемого Порывайко. Такой метод помогал, помимо внедрения "своего" адвоката, выбить преступника из равновесия. - Ну, решай, мне некогда здесь сидеть и ждать, пока ты определишься. Я думаю, что без него тебе вообще не выкарабкаться.
- Адвокат... нужен... - выдохнул Олег. В глазах у него все плыло, в голове стоял туман.
- Берешь Геннадия Семеновича?
- Да, - выдавил из себя Олег. Сурков ему отчаянно не нравился, но Олег надеялся, что через него можно будет передать весточку ребятам, а те уже постараются нанять кого-нибудь получше. - Беру.
- Вот и хорошо! Вы тогда условия между собой потом обговорите, я вам время на это дам, - пообещал Порывайко. Он был доволен. Одно дело сделано. Свой, карманный защитник к подозреваемому приставлен. Теперь и отсюда работа пойдет. - А теперь давай протокол писать. Фамилия?
Следователь быстро заполнил бланк протокола.
- Менять показания не будешь? - спросил он как бы между прочим.
- Нет, я говорил правду, я...
- Ну и ладно, потом сам запросишься, - недобро ухмыльнулся Порывайко. - Значит, все так и пишем? Отказ от всего?
- Позвольте! - впервые подал голос защитник. - А может, у моего подзащитного есть заявление? Может, у него психическое заболевание?
- Нет у меня заболеваний! - возмутился Олег. Не хватало еще, чтобы из него психа делали. - И не было никогда. Я не болен, я просто ни в чем не виноват.
- Да? - На лице следователя снова появилась кривая ухмылка, которая просто бесила Олега. - Я тоже думаю, что парень ты здоровый. Вот только увлечения у тебя странные. Что за монстров ты рисуешь? Себя с ними ассоциируешь? Вот бы дядька Фрейд где порадовался! Ну ладно, приступим...
***
Когда Чернова увели в камеру, Сурков посмотрел на Порывайко.
- Что скажешь, Витек? - спросил защитник. - Расколешь? Паренек крепкий.
- А что его колоть? - Порывайко усмехнулся. - То, что она ночевала у него, не отрицает. Да и выделения нашли на его простынях, экспертиза проверит и наверняка нашу догадку подтвердит. Трахал он ее, вопросов нет. Это раз. Холодного оружия у него полная комната. Это два. Сейчас эксперт колдует, ищет, чем это он Акопян разделывал. Силища неимоверная, что тоже в картину вписывается. Три. Алиби у Чернова нет, говорит, что в машине спал. Четыре. Что еще нужно?
- Ну а если все же не он? - Сейчас Геннадий Семенович сидел, развалившись на стуле, и совсем не напоминал того жалкого типа, каким выглядел, входя в кабинет. Его уверенные повадки показывали, что он чувствует себя здесь равным среди равных. - Что если кто-то другой это сделал?
- А кто?
- Да зачем ему девчонку крошить, если они уже и так переспали? указал, не выдержав, адвокат на явную неувязку в построениях следователя.
- Да больной он, понимаешь, больной. А значит, его поступки логике не поддаются.
- Ну, под такое объяснение любого из нас подогнать можно, скривился Геннадий Семенович. - Мне кажется, что ты не ту ниточку тянешь... вот бабки с него получить - это можно, а под дело подвести... вряд ли.
- Да ты посмотри на его рисунки! - Следователь бросил на стол альбом и пачку листов. - Посмотри, посмотри! Это же... зверинец какой-то. Я таких даже представить не могу, а он этих монстров во всех деталях прописал. Как будто живьем их видел.
Адвокат с интересом пролистал альбом, посмотрел рисунки на отдельных листах.
- Мне этого не понять, - наконец сказал он. - А вот дочь, пожалуй, оценит. Дай-ка мне их на вечер. Пусть посмотрит.
- Все не дам, возьми пару листов, - ответил Порывайко. - Я, пожалуй, тоже возьму, может, жена что посоветует, она у меня чертями всякими увлеклась, кучу книг набрала... Я ей после того случая с гипнотизером ни в чем отказать не могу.
- Дай альбом, жадина, - засмеялся Сурков. - Ничего с ним не случится. Да и у тебя вон сколько остается. А завтра обменяемся мнениями.
- Ладно, только не потеряй, - согласился следователь. - Но альбом возьму я. Тоже хочу посидеть, подумать. Все-таки подборку делал сам Чернов, и для психологического портрета это даст больше. А ты возьми эти... Но смотри, только на одну ночь.