"Я никого рубить не буду, - отрезал Чернов. - Хочешь, присылай своих... жаннаваров. А я не хочу в этом участвовать".
"Едут уже", - сообщил Властелин.
"Ну и отлично! Вот пусть они и доводят дело до конца, а я сваливаю отсюда. Тошно мне здесь".
"Давно пора! - обрадовался Ацважаннавар. - Раз не можешь довести дело до конца, так хоть уходить научись вовремя. Твои враги скоро будут".
"Так что же ты молчишь?"
"Время есть, я контролирую... Но немного! Минут пять, не больше".
- Олег, что с тобой? - донесся до Реставратора встревоженный голос Илсы. - Тебе плохо?
Чернов вздрогнул. Он не заметил, что все это время на него смотрели не только Илса с Игорем, но и Алла Рихардовна.
- Что-то случилось? - не унималась Илса. - Тебе нехорошо?
- Нет-нет, я просто задумался, - ответил Олег, - Я думаю, здесь никому нельзя оставаться.
- Это почему же? - возмутился Игорь. - Что значит никому нельзя оставаться? Ну тебе, понятно, а я? А Алла Рихардовна и Илса... Мы же здесь на законном основании...
- А если монстр вернется? - перебил его Реставратор. - Если он придет не один... Как, впрочем, и было. Их же четверо пришло, только те трое... Слушай, а как этот... свинорылый попал сюда, я ведь видел, что заходило четверо людей?
- Он... да на глазах стал превращаться, - сообщил Смоленский. Прямо в коридоре.
- Как, - ужаснулась Илса, которая не видела трансформации Уколова и только сейчас услышала об этом, - он был нормальным, а потом стал таким?
- Ребята, давайте вниз, в машину, потом обо всем поговорим, поторопил Олег. -Времени у нас... всего три минуты. Смола, ты как, идти сможешь?
- Сможет, - ответила за Игоря Алла Рихардовна. - Только не нужно делать резких движений, а так у него все уже на месте.
- Не может быть! - воскликнул Смоленский и осторожно шевельнул ногой. Растерянно улыбнулся и попробовал повернуться. - А и вправду ничего не болит!
- Все, собирайтесь, - скомандовал Олег. - Алла Рихардовна, забирайте Илсу - и в лифт, она знает, где машина. Вот ключи, нажмете эту кнопочку. Я поведу Игоря, вдруг ему нужна помощь.
- Нет уж, Илсу веди ты, а меня поведет Алла Рихардовна, - возразил Смоленский. Он хитрил: с одной стороны, так будет приятнее товарищу, с другой он бы не простил себе, если бы с женщинами что-то случилось из-за того, что Чернов возится с ним. - Мне так спокойнее будет.
- Ну и хорошо, - согласился Олег, понимая, что Игорь ему подыгрывает. - Если дамы не возражают... то вперед.
Чернов поспешил выйти первым, решив по возможности оградить женщин от вида мертвых големов. Ему и самому не хотелось смотреть на них. Не мясник, это Олег правильно сказал о себе Властелину. Хотя и особой жалости к тем, кто хотел погубить Илсу, Игоря, Аллу Рихардовну, да и его самого, он тоже не испытывал. На войне как на войне, твердил он про себя, а сам все время ловил себя на том, что оттягивает момент, когда нужно будет выйти и взглянуть на первых убитых им людей... Даже если верить Ацважаннавару - а оснований не верить ему не было, - и это киборги, а не люди... все равно трудно было заставить себя назвать их куклами или роботами, просто язык не поворачивался. А если он считает их людьми, то трудно будет внушить себе, что он никакой не убийца, и еще труднее будет, если мертвые тела увидят его друзья и любимая. Но пора было уходить.
Олег взглянул на часы. Осталось минуты две. Реставратор понял, что тянуть дальше нельзя, Илса уже надела пальто и в последний раз остановилась перед зеркалом в прихожей. Олег, выдохнув, открыл дверь и... чуть не выругался от неожиданности. Площадка была пуста, трупов не было. Властелин оказался прав, это были не люди. Ну и слава тебе, Господи, уберег от греха!
***
Если бы те, кому по службе положено подслушивать переговоры, могли обнаружить свое существование и потребовать прекратить нецензурную брань, то первым, к кому была бы применена эта мера, стал бы Уколов. Взбешенный неудачей, он был вынужден теперь еще и отвечать на вопросы этого идиота Малышева. Нет чтобы помочь! Попробовал бы этих трех придурков бездыханных на себе вынести. Хорошо еще хоть удалось "линкольн" к подъезду подогнать, от любопытных глаз отгородиться.
Руслан и не знал, что его големы такие тяжелые. Чертовы балбесы, понравилось им умирать... и восстанавливаться. Вообще с этими смертями нужно как-то прекращать. Не дело это - каждую акцию таким вот образом заканчивать. Если ты голем, то еще не значит, что можно каждый раз на... такой конец нарываться. Сейчас... и в тот раз, когда Рыкова взрывали. Это же нужно быть такими м... чудаками, чтобы дать трансформеру убить себя. Хорошо еще, что и тот дураком оказался, сам под взрыв попал. И с медициной повезло, вовремя на месте оказались. А то бы и нанороботы не помогли. Хотя, конечно, если бы не "Авиценна", никакая реанимация не помогла бы. Только за счет ее и продержались до приезда врачей. Это уж потом переливание крови и новые порции "Авиценны" ускорили выздоровление. А первые часы были весьма напряженными. Плохо, что девку из-за этого упустили, Панину эту. Ладно хоть Рыков, потерявший вместе с кровью и свои способности, уйти не успел. Только благодаря этому Золотой сменил гнев на милость. А кабы не это? Попадать под горячую руку Вина? Ну уж нет!
Все, хватит Глиняным бока отлеживать. С завтрашнего дня из спортзала не вылезут. Не смогли справиться с одним Черновым! Но Реставратор, нужно отдать ему должное, силен, зараза. Как он Георгия поломал! Да и Родиона с Митяем... как промокашек смел. Вот ведь бычара этот Чернов. В натуре Реставратор.
Уколов потер рукой подбородок, по которому пришелся удар Олега. Здоров, ничего не скажешь... А потому с ним поскорее кончать нужно. Прорыв серьезен, что и говорить. Главное - чтоб не начал Кожаных лепить да Костяных. А уж если до него доберется Властелин со своим вселением... Тогда и Золотой не поможет, Земля будет потеряна. А Кытмир такое не прощает.
Морщась от неприятных мыслей, Уколов бросил взгляд на своих помощников. Георгия он поместил рядом с собой, двух других бросил на заднее сиденье. Поскорее бы они оклемались... Да самому бы силы восстановить не помешало, сколько энергии эта ведьма откачала. И откуда тварь старая взялась? И это помимо того, что Реставратор охреневший какой-то попался. Прежние от одного только рыка в истерике бились, а этот сам в драку рвется, И угораздило же его таким здоровым уродиться.