Диана Кремер
Рэстл Скэффолд
***
Все персонажи вымышлены и все совпадения случайны. Содержание не несет цели кого-либо оскорбить или унизить и ни в коем случае не призывает к действиям.
С уважением, Д.Кремер.
Побеждают те, кто борются за свою жизнь. Но иногда чтобы выиграть – нужно проиграть
Отсчет пошел
9:32,16.10.2015.
Рэстл Скэффолд
Солнце светило ярко. Тени листьев падали на сухую землю. Возле открытых ворот стояли три полицейские машины и одна – скорой помощи.
Старший детектив быстрым шагом направлялся к машинам, его помощник следовал за ним, отставая на несколько шагов.
– Почему криминалистов все еще нет?
– Они приедут в ближайший час.
– Я сказал вызвать их на место еще два часа назад, почему они все еще не здесь?!
– Их до этого вызвали на ограбление. Они уже в пути, следственная группа уже начала оцеплять территорию.
– Отлично, и скажи оперативникам, чтобы не подпускали никого из помощников шерифа. Им здесь нечего делать.
Остановившись перед деревом, он прокричал:
– И снимите его уже кто-нибудь!
Помощник шерифа вышел из машины, поправляя кобуру. Это был мужчина лет сорока с уверенной, но неторопливой походкой и серьезным лицом. Покосившись на тело, лежавшее возле ворот, он повернул голову: на ветке раскидистого дуба на веревке весело еще одно тело. Рядом стояла сгоревшая машина. Работа кипела, следователь отдавал приказы, возле девушки с парнем медики оказывали первую помощь.
Пройдя веранду, он поднялся по ступенькам: дверь в дом была открыта. Из нее торчало лезвие топора с засохшими кровоподтеками с одной стороны и с другой – мозги парня, прибитого к ней.
9:35, 1975
Он спустился по ступенькам, и, обойдя дом, прошел в заднюю часть. За домом стоял самодельный прогнивший деревянный шкаф с инструментами, и, подойдя к нему, шериф снял шляпу:
– Матерь божья…
Дверца была открыта, к дверце прибит парень – из него торчит бензопила, полностью пронзившая его. В самом же шкафу стояла девушка, блондинка, с левой стороны из шкафчика торчали вилы, сверху – катана.
17:02
Она открыла глаза. Руки перед ней были связаны веревкой, рот – заклеен лентой. Перед ней, в паре шагов, сидела девушка с потекшей тушью и красными глазами. Ее руки так же были связаны, она тоже не могла говорить. Рядом с ней лежала записка – белый листок. Она смотрела то на нее, то на записку. Рядом с ней лежал такой же листок. Она прочла надпись и подтолкнула его ногой к блондинке напротив, отодвинувшись подальше к стене и не сводя с нее глаз. Та прочла его, и сделала то же самое.
В записках было написано следующее:
..убей ее
..иначе она тихо убьет тебя первой…
17:23
Тусклое небо покрывали редкие облака. Покачивались верхушки деревьев, в лицо дул еще теплый ветер. Светловолосый парень, на рубашке которого были красные брызги, стоял, опустив руки в карманы костюма, и смотрел на все то, что их окружало. На лице виднелись ссадины, местами изорванный костюм, галстук.
Прикрывая ладонью глаза и щурившись от солнца, он окидывал взглядом то бесконечный забор, то старый дом, то лес, окружавший их, всех этих людей, ничего друг с другом не связывающих. Кроме того, что все они теперь здесь, заперты в одной клетке.
– Сигаретку? – обратился к нему бледный голубоглазый парень, мечущийся и бегающий взгляд которого сопровождался резкими мотаниями головы из стороны в сторону.
«Дерганый» – подумал Фрэнк, при первом же взгляде на него еще десять минут назад.
Парень с разбитым носом слабо кивнул.
Он дал ему сигарету и поджег ее.
– Меня кстати Райан зовут, – сказал он слабым и спокойным, но громким голосом.
Тот кивнул и ответил:
– Дин.
Недалеко от них в десятке шагах стоял еще темноволосый, не особо обращавший внимания на остальных, и потому озиравшийся по сторонам в поиске чего-то.
В следующую секунду из дома вышел мужчина лет сорока: за ним следовали две девушки – одна блондинка, другая – рыжая.
16.11.2015, 16:45
Он отворил дверь: полоска блеклого света легла на пол, покрытый грязью и пылью. Остановившиеся часы с дергающейся секундной стрелкой под перевернутым разбитым кофейным столиком. Обведя взглядом помещение, он остановился на пару секунд у порога с пакетом в руке – кинуть кроткий взгляд на часы, – и только потом пошел. Из пакета сочилась кровь человека еще недавно полного жизни, но право это у него отняли, и теперь голова его с лицом искаженным от боли и страха лежала в том темно-зеленом пакете.
Его тяжелые и твердые шаги отражались почти что эхом в голове от пустых стен, с которых свисали старые порванные картины и заглушали легкий скрип досок.