А однажды Роберта предложила ему наперегонки спуститься на «хондах» по лестнице Монмартра.
Он отказался, назвав ее идею сумасбродством. Конечно, Роберта и сама понимала, что это сумасбродство, но вызов был брошен, и отступать она не собиралась. Тогда Шарль, не сказав больше ни слова, развернул свой мотоцикл и помчался по бульвару Клиши — прочь от нее.
Тем же вечером она позвонила ему с извинениями, и они договорились встретиться завтра на площади Гарнье, у оперы, — там, где полгода назад познакомились… Роберта прилетела на площадь и сразу увидела яркий мотоцикл Шарля. Но хозяин мотоцикла был очень серьезен.
— Роберта, мне кажется, мы уже давно мучаем друг друга, — сказал он.
Она в веселом недоумении приподняла брови, но после недолгой паузы Шарль продолжил:
— Мы слишком разные люди. Тебе нужно все время испытывать судьбу, а у меня нет такой потребности в риске, и я все время переживаю за тебя. Я так больше не могу. Да и тебе со мной скучно.
Роберта молчала. Она была потрясена. Она относилась к их роману, как к величине постоянной — они вместе, потому что уже нашли друг друга. И речь еще никогда не заходила о том, чтобы перестать встречаться. Но она поняла, что раз Шарль заговорил об этом, значит, он уже все решил.
— Я должен извиниться перед тобой, — продолжал он. — Мне давно следовало понять, что все это не для меня. Ты очень дорога мне, но я не хочу дожидаться того момента, когда стану проклинать тебя за твой характер. Лучше проститься сейчас.
Она даже не пыталась его остановить. Первый испуг от мысли, что они могут расстаться, сменился жгучей обидой — как он мог так ее предать? Ведь все ее шалости не имели никакого отношения к их любви!
Проведя несколько бессонных ночей, Роберта так и не смогла примириться с тем, что произошло. И лишь решив следующим утром позвонить Шарлю и попробовать еще раз объясниться с ним, она заснула.
…День был не по-осеннему солнечным, и радостное настроение распространялось на всех, кто в этот ранний час прогуливался по бульвару и примыкающим к нему улочкам. Роберта чувствовала, что ей нужно побыстрее оказаться там, наверху, у собора. Оставив мотоцикл внизу, она легко бежала подлинным пологим подъемам, чередующимся! крутыми лесенками. Преодолев последние ступени — оглянулась, чтобы сверху оценить путь, который она собиралась проделать на «хонде». Мимо нее проплыли две кабинки фуникулеров, одна — вверх, другая — вниз. Роберта загляделась на них, и в это время к ней подошел Шарль. Он остановился в двух шагах и теперь чуть насмешливо смотрел на нее.
— Теперь ты понимаешь, что можно и по-другому испытать чувство полета? — В его глазах не было ни укора, ни огорчения.
— Глупенькая, мы можем летать вместе!
Он обнял ее, и какой-то резкий порыв поднял их вверх, бросил в сторону. Сначала они летели вдоль канатной дороги, затем направились к плас Пигаль. Никогда раньше Роберта не испытывала ничего подобного. Это не было приступом эйфории, которая посещала ее иногда в самые опасные моменты приключений… Ощущение покоя и тихой радости разливалось по всему телу, будто она наконец нашла что-то главное, что придаст смысл всей ее дальнейшей жизни.
…Проснувшись, Роберта подумала, что, раз ей снятся такие сны, значит, еще не все потеряно. Не вставая с постели, она протянула руку к телефону и набрала номер Шарля. Но он отказался с ней увидеться наотрез.
11
Роберта промучилась еще неделю, и ноги сами собой привели ее в клуб «Регтайм» на рю Пьер Николь, где Шарль часто играл по вечерам. Но и здесь ее ожидало разочарование: музыканты сказали, что он на месяц куда-то уехал из города. Она присела за столик и почувствовала, как ей приятно находиться здесь, где ничего не изменилось со времени их такого неожиданного для нее разрыва… Где можно вообразить, что все идет по-прежнему: вот сейчас он появится в дверях, подойдет к ее столику они немного поболтают, и он отправится к пианино…
С того вечера она стала часто заглядывать в «Регтайм» и однажды увидела за одним из столиков свою сокурсницу Мари Дюпьер. Роберта не сразу окликнула Мари, несколько минут внимательно рассматривая ее. Темноволосая девушка с задумчивым липом смотрела на сцену и с интересом слушала свинг незнакомого Роберте саксофониста. Чуть расклешенная юбка и коротенький жакет Мари, пожалуй, нисколько не уступали по современности и стилю нейлоновым брючкам а-ля диско, в которых ходила в этом сезоне половина молодых парижанок и которые были сейчас на самой Роберте. Определенно, у Дюпьер неплохой вкус, хотя и не похож на ее собственный… Поглощенная звуками саксофона, Мари наклонила голову к левому плечу, и Роберта вдруг вспомнила, что этот жест делал Шарль, когда что-то его особенно занимало. «А ведь они похожи», — подумала Роберта, поднялась и пошла к столику, где сидела ее сокурсница.