Хозяин с сомнением поглядел на него.
– Не знаю. А почему вам кажется, что у меня должно быть имя? Мне кажется очень странным, что у облачка смутных ощущений должно быть имя.
Он предложил Триллиан сесть в кресло. Сам он сел на подлокотник, Зарнивуп, прямой, как палка, прислонился к столу, а Зафод улегся на матрас.
– Во! – сказал Зафод. – Средоточие власти!
И он почесал кота за ухом.
– Послушайте, – сказал Зарнивуп. – Я должен задать вам несколько вопросов.
– Пожалуйста, – мягко сказал хозяин, – можете спеть песенку моему коту, если хотите.
– Ему это понравится? – спросил Зафод.
– Лучше спросить у него, – ответил хозяин.
– Он умеет говорить? – удивился Зафод.
– Я не помню, чтобы он когда-либо говорил, – ответил хозяин, – но на меня полагаться не стоит.
Зарнивуп вытащил из кармана несколько листков.
– Итак, – начал он. – Вы правите Вселенной, верно?
– Откуда я могу знать? – сказал хозяин.
Зарнивуп что-то черкнул на одном из своих листков.
– Сколько вы этим занимаетесь?
– Это вопрос о прошлом, так ведь? – сказал хозяин.
Зарнивуп озадаченно посмотрел на него. Он не ожидал ничего подобного.
– Да, – сказал он.
– Откуда я могу знать, – сказал хозяин, – что прошлое
– это не выдумка, чтобы оправдать разрыв между моими непосредственными физическими ощущениями, и моими мыслями?
Зарнивуп уставился на хозяина. От его промокшей одежды пошел пар.
– Вы так отвечаете на все вопросы?
Хозяин моментально ответил.
– Я говорю то, что мне приходит в голову, когда я думаю, что слышу, что кто-то что-то говорит. Большего я не могу сказать.
Зафод рассмеялся счастливым смехом.
– Я за это выпью, – сказал он, вытащил из кармана бутылку дженкс-спирта, приложился к ней, и передал бутылку правителю Вселенной, который с благодарностью принял ее.
– Молодец, властелин, – сказал Зафод. – Расскажи, на что это похоже.
– Нет, послушайте, – не отставал Зарнивуп, – к вам же прилетают? На кораблях…
– Думаю, да, – ответил хозяин. Он передал бутылку Триллиан.
– И они просят вас принять за них решения? О человеческих жизнях, о разных мирах, об экономике, о военной политике, обо всем, что просходит там, во Вселенной!
– Там? – удивился хозяин. – Где?
– Там! – вскричал Зарнивуп, указывая на дверь.
– Как вы можете утверждать, что там что-то есть? – вежливо спросил хозяин. – Дверь закрыта.
Дождь продолжал барабанить по крыше. В хижине было тепло.
– Но вы же знаете, что там целая Вселенная! – кричал Зарнивуп. – Вы не можете манкировать своими обязанностями, заявляя, что ее нет!
Правитель Вселенной погрузился в долгое обдумывание слов Зарнивупа, а сам Зарнивуп тем временем дрожал от ярости.
– Вы очень уверены в своих сведениях, – наконец сказал он. – Я бы не доверял мышлению человека, который принимает Вселенную – если она есть – за данность.
Зарнивуп не перестал дрожать, но молчал.
– Я принимаю решения только о своей Вселенной, – спокойно продолжал правитель. – Моя Вселенная – это мои глаза и уши. Все остальное – просто слухи.
– Но неужели вы ничему не верите?
Правитель пожал плечами, и взял на руки своего кота.
– Я вас не понимаю, – сказал он.
– Вы не понимаете, что то, что вы решаете в своей развалюхе, определяет жизни и судьбы миллионов людей? Это же чудовищно!
– Не знаю. Никогда не видел тех, о ком вы говорите. У меня есть подозрение, что вы их тоже не встречали. Они существуют только в тех словах, которые мы произносим. Глупо говорить, что вы знаете, что происходит с другими. Это могут знать только они, если они существуют. У них свои Вселенные – их глаза и уши.
Триллиан сказала:
– Я, пожалуй, выйду прогуляюсь.
Она вышла из хижины под дождь.
– Вы верите, что существут другие люди? – настаивал Зарнивуп.
– У меня нет мнения по этому поводу. Как я могу это сказать?
– Я пойду поищу Триллиан, – сказал Зафод, и выбрался наружу.
Снаружи он сказал ей:
– Мне кажется, Вселенная в очень хороших руках, а?
– В очень хороших, – сказала Триллиан. И они двинулись к кораблю.
Беседа внутри хижины продолжалась.
– Но неужели вы не понимаете, что люди живут и умирают по одному вашему слову?
Правитель Вселенной долго молчал. Когда он услышал, что вдали заработали двигатели корабля, он заговорил, чтобы заглушить их.
– Что мне до них? – сказал он. – Я их не знаю. Но Он знает, что я не жестокий человек.
– А! – рявкнул Зарнивуп. – Значит, «Он»! Значит, вы все-таки во что-то верите?