— А?…
— Ничтожный! — выплюнула фигурка. Зафод ненавидел этот голос. Ему всегда казалось, что этот голос ножом по стеклу скребет то, о чем он привык думать как о своей душе.
Зафод неловко поерзал на стуле.
— М-м-м, — промычал он. — Э-э-э. Послушай, мне, правда, неловко, что так вышло с цветами, я собирался их послать, но в магазине как раз кончились венки и…
— Ты забыл! — обвиняюще рявкнул Зафод Библброкс Четвертый.
— Ну, я…
— Ты слишком занят. Тебе некогда думать о других. Вы, живые, все одинаковые!
— Две минуты, Зафод, — напомнил Форд благоговейным шепотом.
Зафод беспокойно дернулся.
— Да, но я правда собирался прислать их, — оправдывался он. — И я обязательно напишу прапрабабушке, как только мы выберемся из этой переделки…
— Прапрабабушке… — буркнула призрачная фигурка себе под нос.
— Да, — уверял Зафод, — кстати, как она? Знаешь, я, пожалуй, съезжу навестить ее. Но сначала нам надо выбраться из этой…
— Мы с твоей покойной прапрабабушкой чувствуем себя вполне нормально, — с подчеркнутым сарказмом произнес Зафод Библброкс Четвертый.
— А! О.
— Но мы очень разочарованы в тебе, юный Зафод…
— Да-да, — Зафод был совершенно не властен захватить инициативу в этом разговоре, а прерывистое дыхание Форда у него над ухом постоянно напоминало о безвозвратно улетающих секундах. Грохот и тряска достигли угрожающего уровня. Краем глаза он видел белые немигающие лица Артура и Триллиан.
— Знаешь, прапрадедушка…
— Мы следим за твоими делами с крайним неудовольствием…
— Да, только знаешь, сейчас мы… нас…
— Чтобы не сказать обидой!
— Не мог бы ты меня выслушать?…
— Что, по твоему, происходит с тобой и с твоей жизнью?
— Меня атакует космофлот вогонов! — выкрикнул Зафод. Это было, конечно, некоторое преувеличение, но он не видел другого способа повернуть разговор в нужное русло.
— Меня это ни капельки не удивляет! — пожала плечами вредная фигурка.
— Беда в том, что это происходит прямо сейчас, понимаешь? — Зафод лихорадочно пытался донести до родственника суть проблемы.
Предок кивнул, подобрал пластиковый стаканчик, оставленный Артуром и воззрился на него с интересом.
— Прапрадедушка…
— А ты знаешь, — прервало привидение, пригвоздив Зафода к стулу пронзительным взглядом, — что у орбиты Бетельгейзе 5 развился некоторый эксцентриситет?
Зафод не только этого не знал, но даже не смог толком понять, о чем речь, из-за всего этого грохота и угрозы неминуемой гибели.
— Нет… Послушай! — воскликнул он.
— Это из-за того, что я все время переворачиваюсь в гробу! — взревел предок. Он шваркнул стаканчиком об стол и опять уставил трясущийся, тонкий, прозрачный палец на Зафода.
— Это ты виноват! — проскрежетал он.
— Одна минута тридцать секунд, — напомнил Форд, державший голову в ладонях.
— Слушай, прапрадедушка, не мог бы ты помочь нам, потому что…
— Помочь? — воскликнул старик так, как будто его попросили принести утконоса.
— Да, помочь, причем, типа того, сразу, а то…
— Помочь! — повторил старик с неподдельным возмущением, так, как будто его попросили принести утконоса с картофелем фри. Он был явно потрясен.
— Значит, ты будешь шляться по Галактике со своими… — предок презрительно помахал пальцами в сторону остальных присутствующих: — негодными друзьями, не находя времени положить цветы мне на могилу, хотя бы пластмассовые, большего от тебя никто и не ждет, но нет, куда там! Мы слишком заняты! Слишком современны! Слишком циничны! А как припрет, так, значит, не стыдно и спиритизмом заняться — прапрадедушка, помоги!
Он покачал одной головой, осторожно, чтобы не разбудить другую, которая еще не проснулась, но уже начала выказывать признаки беспокойства.
— Не знаю, не знаю, Зафод, — проворчал он, — мне надо над этим подумать.
— Одна минута десять, — сказал Форд без выражения.
Зафод Библброкс Четвертый с интересом посмотрел в его сторону.
— Почему этот человек разговаривает цифрами? — спросил он.
— Эти цифры, — ответил Зафод скупо, — означают время, которое нам осталось жить.
— Ой, — и прапрадедушка выругался. — Ко мне это, конечно не относится, — добавил он и отошел в менее освещенную сторону мостика, с любопытством осматривая предметы.
Зафод балансировал на грани безумия и собирался уже с этой грани спрыгнуть и покончить со всем раз и навсегда.
— Прапрадедушка, — сделал он еще одну попытку, — это относится к нам! Мы пока еще живы, но мы вот-вот умрем!