— Знаете, это странно, — произнес, наконец, капитан, — но теперь, когда я рассказал об этом кому-то… Послушайте, Номер Два, вас ничего не удивляет во всей этой истории?
— Э-э-э-э… — ответил Номер Два.
— Ну что ж, — сказал Форд, — я вижу, что вам нужно о многом поговорить, поэтому спасибо за угощение, и если бы вы смогли высадить нас на ближайшей удобной планете…
— Ах, понимаете, с этим не все просто, — сказал капитан, — так как эта штука… ну, наша траектория, была запрограммирована еще до нашего отлета с Голгафринча. Возможно, они это сделали потому, что я не особо силен в цифрах…
— Вы хотите сказать, что мы застряли на этом корабле? — воскликнул Форд, внезапно выходя из терпения от всего этого фарса. — Когда вы должны долететь до планеты, которую собираетесь колонизировать?
— О, по-моему, мы уже почти долетели, — сказал капитан, — с минуты на минуту. Действительно, мне уже пора вылезать из ванны. Даже не знаю, стоит ли прекращать, когда только-только вошел во вкус?
— То есть, мы, в самом деле, вот-вот приземлимся?
— Ну, не то чтобы собственно приземлимся в полном смысле этого слова, э-э… нет…
— Да что вы такое несете? — прикрикнул Форд.
— Ну, — сказал капитан, осторожно пробираясь сквозь слова, — мне, кажется, насколько я помню, нас запрограммировали упасть на эту планету.
— Упасть? — воскликнули Форд и Артур.
— М-м, да, — подтвердил капитан. — Да, по-моему, это часть плана. Этому была одна очень хорошая причина, правда, я ее сейчас никак не припомню. Что-то вроде… э-э…
Форд взорвался.
— Вы куча бестолковых придурков! — закричал он.
— Да-да, именно, — просиял капитан, — это и была причина.
Глава 25
Вот что говорит «Путеводитель по Галактике для автостопщиков» о планете Голгафринч:
Это планета с древней и таинственной историей, богатая легендами, красная, а местами зеленая от крови тех, кто в далекие времена пытался завоевать ее. Это планета сухих бесплодных ландшафтов, сладковатого знойного воздуха, пьянящего ароматами душистых источников, которые тонкими струйками бегут по ее горячим пыльным скалам и питают живущие под ними темные затхлые лишайники. Это планета воспаленных умов и дурманных грёз, особенно свойственных тем, кто отведал лишайников, а также спокойных и легких мыслей у тех, кто смог отказаться от лишайников и найти дерево, под которым можно сесть. Это планета стали, крови и отваги, планета крепких телом и духом. Такова ее история.
Во всей этой древней и таинственной истории самыми таинственными фигурами были, без сомнения, фигуры Великих Окружающих Поэтов Ариума. Эти окружающие поэты жили на дальних горных перевалах, где они сидели в засадах в ожидании небольших групп неосторожных путешественников, окружали их и забрасывали камнями.
И когда путешественники начинали кричать и вопрошать, чего они не идут и не пишут свои стихи вместо того, чтобы донимать людей швырянием в них камней, поэты вдруг останавливались и разражались каким-нибудь из семисот девяноста четырех великих Вассилианских песенных циклов. Все это были песни необычайной красоты и еще более необычайной продолжительности, написанные точно по одной и той же схеме.
В первой части каждой песни рассказывалось, как однажды из города Вассилиана вышли пятеро ученых принцев с четырьмя лошадьми. Принцы, которые, разумеется, храбры, благородны и мудры, много путешествуют по дальним странам, сражаются с великанами-людоедами, исповедуют экзотические философские учения, пьют чай с таинственными божествами, спасают прекрасных чудовищ от хищных принцесс, а в конце объявляют, что они достигли просветления и посему их странствия завершены.
Во второй, гораздо более длинной части каждой песни рассказывалось, как они спорили о том, кому из них идти домой пешком.
Это далекое прошлое планеты. Но, тем не менее, не кто иной, как потомок одного из тех эксцентричных поэтов придумал фальшивые истории о надвигающейся гибели, которые позволили народу Голгафринча избавиться сразу от всей бесполезной третьей части населения планеты. Оставшиеся две трети спокойно остались дома и жили полной, обеспеченной и счастливой жизнью до тех пор, пока не были все внезапно уничтожены вирусным заболеванием, подхваченным от грязного телефона.