— Вы объявили войну? — спросил он.
— Да! — Номер Два высокомерно посмотрел на Форда Префекта.
— Соседнему континенту?
— Да! Тотальная война! Война ради прекращения всех войн!
— Но там же еще нет жителей!
О-па, интересно, подумала толпа, хороший оборот.
Взгляд Номера Два невозмутимо реял в воздухе. В этом отношении его глаза напоминали двух комаров, которые целенаправленно реют в трех дюймах от вашего носа, и их невозможно отогнать ни руками, ни мухобойкой, ни свернутой газетой.
— Я знаю, — сказал он. — Но они когда-нибудь появятся! Мы оставили им бессрочный ультиматум.
— Что?
— И уничтожили несколько военных объектов.
Капитан высунулся из ванны.
— Военных объектов, Номер Два? — спросил он.
На секунду глаза съехали.
— Да, сэр, то есть… потенциальных военных объектов. Э-э… деревьев.
Момент неопределенности миновал — его взгляд снова завис над зрителями как занесенный кнут.
— А еще, — выкрикнул он, — мы допросили газель!
Он молодцевато перекинул свой килобац за плечо и зашагал сквозь толпу, эмоции которой уже переросли в экстатическое безумие. Не успел он сделать и нескольких шагов, как его подхватили на руки и понесли с чествованиями вокруг поляны.
Форд сидел и равнодушно стукал камнем о камень.
— Ну, а что еще вы сделали? — осведомился он, когда восторги стихли.
— Мы основали культуру, — ответила девушка-маркетолог.
— Неужели, правда? — Форд изобразил удивление.
— Правда. Один из наших кинопродюсеров снимает великолепный документальный фильм о туземных пещерных людях, обитающих в этой местности.
— Они не пещерные люди.
— Они выглядят как пещерные люди.
— Разве они живут в пещерах?
— Ну-у…
— Они живут в хижинах.
— А может, у них в пещерах ремонт, — крикнул какой-то остряк из толпы.
Форд гневно посмотрел в его сторону.
— Очень смешно, — сказал он. — А вы заметили, что они вымирают?
На обратном пути Форд и Артур видели пару покинутых деревень и многочисленные тела аборигенов в лесу, куда они уползли, чтобы умереть. Те, которые еще были живы, выглядели больными и апатичными, как будто страдали от некого недуга, скорее душевного, чем телесного. В движениях их была вялость и бесконечная тоска. У них отняли будущее.
— Вымирают! — повторил Форд. — Вы понимаете, что это значит?
— Э-э… мы не должны предлагать им застраховать свою жизнь? — снова крикнул шутник.
Форд не обратил на него внимания и обратился ко всем собравшимся.
— Поймите же вы, — сказал он, — что они начали вымирать только после того, как здесь появились мы!
— Кстати, да, это прекрасно показано в фильме, — заметила девушка-маркетолог, — и придает ему ту самую неуловимую интонацию, которая отличает действительно классное документальное кино. Этот продюсер настоящий мастер своего дела.
— Кто бы сомневался, — буркнул Форд.
— Мне кажется, — сказала девушка, обращаясь к капитану, который начал клевать носом, — что теперь он будет нападать на вас, капитан.
— Ах, в самом деле? — очнулся тот, вздрогнув. — Это очень мило.
— Я уверена, что у него к вам серьезные претензии: бремя ответственности, единоличное правление…
Минуту-другую капитан задумчиво хмыкал и бормотал себе под нос.
— Ну, мне эти претензии не кажутся слишком серьезными, — сказал он, наконец. — Ведь ты не один, если у тебя есть резиновый утенок.
И он поднял утенка над головой. Толпа оценила его и одобрила.
Все это время консультант по вопросам управления сидел, не проронив ни звука, подперев пальцами виски, что должно было показать, что он ждет, и если понадобится, будет ждать хоть весь день. Тут он решил, что вряд ли стоит ждать целый день, лучше просто сделать вид, что ничего из того, что произошло за последние полчаса, не было.
Он встал и сухо произнес:
— Предлагаю перейти к вопросу финансовой политики.
— Финансовой политики! — завопил Форд Префект. — Финансовой политики?
Консультант по вопросам управления посмотрел на него взглядом, повторить который смогла бы только двоякодышащая рыба.
— Да, финансовой политики, — повторил он. — Я сказал именно это.
— Да откуда у вас деньги, — застонал Форд, — если никто из вас ничего не производит? Они же не растут на деревьях!
— Может быть, вы позволите мне продолжить?
Форд уныло кивнул.
— Благодарю вас. С тех пор как месяц назад мы решили использовать в качестве законного платёжного средства лист, мы все, разумеется, стали необычайно богаты.