– Что это?
– Pommes Bleues.
– Синие яблоки, – одновременно ответили Йохан со Скэбисом.
Да, конечно. Хотя по традиции синие яблоки соотносятся с 17 января, было бы логично предположить, что они появляются за несколько дней до того. В конце концов, расположение солнца на небе в любой определенный момент сегодня лишь незначительно отличается от его расположения в то же мгновение завтра. Сейчас было около часа дня, то есть прошло не так много времени после полудня, когда синие яблоки должны появиться здесь завтра, 17 января (согласно записи в зашифрованных пергаментах Соньера: «…уничтожаю я этого демона хранителя в полдень»), и все же достаточно, чтобы солнце давно миновало окно с воскрешением Лазаря. Явление, которое мы наблюдали, создавал свет из других окон в южной стене.
Интересно будет посмотреть, какие световые узоры получатся завтра. Но и сегодня мы явно пришли не зря. Причем мы были в церкви совершенно одни. В течение чуть ли не получаса все это великолепное действо разыгрывалось только для нас четверых. Когда прошло первое потрясение, я включил видеокамеру. Бельи, как и положено профессионалу, тут же переключился в рабочий режим и отснял целую пленку, выделив несколько кадров на нас со Скэбисом, покрытых пятнами разноцветного света. На черном свитере Скэбиса синие яблоки смотрелись особенно шикарно. Мы веселились и радовались как дети, хотя, если честно, я так и не понял, с чего нас вдруг пробило на такой бурный восторг. В конце концов, это был просто свет солнца, проходивший сквозь разноцветные витражи. Подобные явления случаются в каждой церкви.
– Мне всегда казалось, что здесь очень странное освещение, – сказал Бельи, убирая в сумку штатив и камеру. – Обычно свет в церкви такой… я даже не знаю… ну, скажем, приветливый. Доброжелательный. Он словно хочет сказать: «Мы тебе Рады. У нас есть для тебя что-то очень хорошее. Здесь ты найдешь истину». Обычно над алтарем располагается большое окно, и свет заливает всю церковь сверху. Но здесь все не так. Алтарь стоит перед окном, словно специально, чтобы загораживать свет и не давать ему проникать внутрь. Я не знаю ни одной другой церкви с таким освещением. У меня ощущение, что мне здесь не рады. Мне как будто хотят сказать: «Шел бы ты восвояси. Это все не для тебя».
– Мне кажется, здешнее освещение имеет какое-то особое предназначение, – продолжал он. – Может быть, и у этого тоже, – он указал на разноцветные пятнышки на стене, – есть свое предназначение. Да, подобные явления случаются в каждой церкви, но именно это явление случается именно здесь именно так, а не как-то иначе, причем в строго определенное время, и оно связано с пергаментами, и 17 января, и вообще… так что, может быть, это не «просто» свет, проникающий сквозь разноцветные витражи. Или, может быть, я говорю ерунду.
Мы решили пообедать в «Синем яблоке», и Бельи с Йоханом пошли туда, а мы со Скэбисом задержались в церкви еще на пару минут. В тот день синие яблоки не добрались до алтаря, но несколько круглых лазурных пятен упало на кафедру. Болтая со Скэбисом, я рассеянно разглядывал кафедру (на самом деле в тот момент меня больше всего волновало, есть ли сегодня у Тони в меню salade du chèvre[19]), и вдруг с удивлением обнаружил четыре одинаковых резных фрагмента в нижней части богато украшенного постамента. Раньше я их не замечал. Они располагались в самом низу и как будто смотрели в пол: четыре женские фигуры с волосами, спрятанными под широкими накидками, и золочеными чашами в руках.
Утро 17 января началось с громового раската. Вернее, с целой серии раскатов, сотрясших окна в гостинице и взбудораживших старенького Лабрадора мадам Ривье. Бедняга не знал, то ли выть, то ли лаять, и остановился в итоге на некоей производной из того и другого – ав-ав-ауууууууу – и подвывал таким образом все утро, даже когда гроза кончилась.
Я проснулся с первым ударом грома и долго лежал в сером пасмурном свете ненастного утра, слушая, как дождь барабанит по крыше, и размышляя о том, что 17 января имеет большое значение в истории Ренн-ле-Шато. В этот день умерла Мария де Бланшфор. В этот день с Беранже Соньером случился фатальный сердечный приступ. 17 января отмечают день поминовения святого Сульпиция и, как я недавно узнал, святого Антония. 17 января вышла в свет «La Serpent Rouge». И, разумеется, 17 января – это День синих яблок. Жутковатый денек, одним словом. Во всяком случае, я всегда относился к нему с суеверным страхом. В такой день лучше не проходить под лестницами и не встречать черных кошек. Но сейчас, когда этот день наступил, мне совсем не было страшно. Волнительно – да, но не страшно. Тем более после того, что я видел вчера.