– Ах, Анна… Анна… ужасно больно… ах!
– Тш-ш-ш! Ты еще можешь справляться с болью, Кэтти. Успокойся. – Не говоря больше ни слова, Анна быстро вышла в кухню, вернулась с мокрой салфеткой, которую положила на голову Кэт: – Это немного поможет тебе, а я пойду переоденусь, потерпи.
Анна вернулась через две минуты, одетая в удобную юбку, белую блузку и туфли без каблуков. В руках была сумочка. Анна попросила Нэнси зайти по дороге в дом Билла и Кэт и забрать чемоданчик, который, как она знала, стоял в холле. Пять минут спустя Анна бережно посадила Кэт в автомобиль.
– Что, если мы не успеем? – Кэт нервно смотрела на Анну, которая в ответ только улыбалась. Анна знала, что они успеют. Хотя ей больше хотелось принять роды у подруги здесь же на сиденье машины чем отдавать ее в руки МакКерни.
Анна, трогая машину, усмехнулась.
– Если не успеем, я приму роды сама. Подумай, сколько денег это сохранит тебе.
Женщины ехали молча, Кэт тяжело дышала, превозмогая боль, в глазах ее было чувство решимости. Анна была удивлена, что схватки протекают так сильно и так быстро, но надеялась, что это предвещает быстрые роды. Может быть, Кэт хоть в этом повезет? В пути Анна вспоминала то, о чем они говорили с Кэт только что. Как часто так случается, что мы постоянно сталкиваемся с людьми и совсем их не знаем.
– Как ты себя чувствуешь? – Кэт пожала плечами, поглаживая себя по животу. Анна подождала, когда боль отступит, и нежно коснулась руки Кэт.
– Кэтти, не строй из себя героя, милая. Я знаю, что ты готова к естественным родам, но если будет невмоготу, попроси тебе помочь сразу, как только захочешь этого. Не жди. – Анна не хотела говорить подруге, что если она не попросит об этом сразу, врачи не смогут помочь ей совсем.
Но Кэт только покачала головой в ответ.
– Билл не позволит мне. Он говорит, что это вредно для ребенка. – Боль снова усилилась. Анна замедлила ход машины. Когда боль отступила, Анна продолжила разговор.
– Билл не прав. Поверь мне. Я много лет была медсестрой в родильном отделении. Тебе дадут препарат, воздействующий на спинной мозг, он отключает все ощущения, происходящие ниже поясницы. Тебе могут сделать и болеутоляющие уколы. Есть много способов, не приносящих вред ребенку. Ты попросишь что-нибудь? Кэт в раздумье кивнула.
– О'кей, – ей не хотелось прерывать дыхание спорами. Она знала, как Билл относится к болеутоляющим препаратам, поэтому она колебалась, не принесет ли вреда ребенку, если она попросит что-нибудь.
Через 15 минут женщины подъехали к больнице, но Кэт уже не могла идти. Ее положили на носилки, Анна держала подругу за руку, а Кэт корчилась от боли.
– Ах, Анна, скажи им, чтобы они прекратили катить носилки! – Кэт села, вцепившись в края тележки, снова упала и застонала. Медсестры терпеливо подождали окончания схватки, а Анна пыталась успокоить подругу, мягко разговаривая с ней и поглаживая по руке. Она понимала, что роды уже начались, и боль достигает самой большой силы. Еще три сантиметра, матка полностью откроется и дело будет двигаться к концу. Ребенок продвинется к свету.
Билл с волнением ждал жену между лабораторией и родильным отделением. Он счастливо улыбался, с торжеством досмотрел на Анну, и только после этого повернулся к жене, стонущей и извивающейся на тележке. Кэт вцепилась в мужа, закричала, в отчаянии хватаясь за полы его белого халата.
– Ах, Билл… так больно… ужасно. – Боль раздирала Кэт на части, и муж видел это. Но он спокойно держал руку жены, посматривая на часы, а Анна с беспокойством наблюдала за Биллом. Неожиданно у Анны появилась идея, и она кивнула Биллу. Когда боль у Кэт утихла, Билл подошел к Анне с чувством тихого удовлетворения.
– Что случилось?
– Я подумала кое о чем. Поскольку я работала здесь, мне могут разрешить поприсутствовать в родильном отделении. Я не могу ассистировать, но просто находиться здесь, я думаю, мне позволят. – Анна не могла удержаться и добавила, – Билл, ей сейчас очень трудно. – Анна в своей медицинской практике много сталкивалась с родами. Ситуация иногда выходила из-под контроля.
Билл с благодарностью улыбнулся Кэт, похлопал ее по плечу и покачал головой:
– Не волнуйся, все будет хорошо. Ты только посмотри на Кэтти, – и муж бросил взгляд на жену. – Мне кажется, роды уже начались.
– Мне тоже так кажется. Но начались – это не значит, что они закончились.
– Не надо так волноваться. Все и так будет в порядке.
Анна пыталась еще настаивать, но Билл твердо покачал головой. В это же время он дал сигнал одной из медсестер, что уже пора отправить Кэт в предродовую палату. Анна быстро подошла к изголовью подруги.
– Все будет хорошо, милая. Ты справишься со всем прекрасно. Выполняй все указания медсестер. – Она нагнулась и нежно поцеловала Кэт. – Все в порядке, Кэтти, все хорошо. – Но из глаз Кэт катились слезы, пока медсестры вкатывали тележку в предродовую. В тот же момент Анна увидела доктора МакКерни. Он вместе с Биллом прошел к рожающей. Анна вскрикнула, глядя на них, уверенная в том, что никто не предупредил Кэт, что доктор будет сейчас смотреть ее, причиняя дополнительную боль. Слезы наполнили глаза Анны, когда через мгновение из палаты стремительно выбежала медсестра, пожимая плечами. Из предродовой донесся стон Кэт.
– Мне не позволили там находиться, – извиняющимся тоном сказала медсестра Анне, которая с пониманием кивнула.
– Я знаю. Я работала здесь когда-то. Как там Кэт? Когда родит?
– Точно не знаю. Думаю, около полвосьмого. Но пока конца не видно.
– Почему ей не ввели болеутоляющее?
– МакКерни сказал, что нет необходимости. Он сказал, что женщина получит препарат, но позже. – Анне удалось вытянуть из спешащей медсестры, что матка раскрылась на 8 сантиметров, поэтому доктор МакКерни и муж Кэт договорились не давать ничего болеутоляющего. Они решили, что роды будут непродолжительными, и Кэт, в конечном итоге, будет лучше обойтись вообще без всего. Медсестер попросили выйти от пациентки почти сразу же, как только они пошли туда. Анна шагами мерила холл, сама готовая на истерику. МакКерни и Билл решили сами справиться с родами, а великий доктор МакКерни не хотел видеть в окружении никого из медсестер, пока пациентка не поступит в родильное отделение. Анна ходила туда-сюда по длинному коридору, жалея, что с ней рядом нет Дэна, и что у Кэт не другой врач, а именно МакКерни, жалея еще о многом и прислушиваясь к случайно доносившимся из палаты стонам и крикам женщины.
– Она не может разродиться? – Анна вопросительно посмотрела на старшую, строгую медсестру, которую хорошо знала.
Женщина медленно кивнула.
– Редкое неудачное строение органов. Матка быстро открылась на восемь сантиметров, и на этом процесс остановился.
– Как она себя чувствует?
Медсестра помолчала, прежде чем ответить:
– МакКерни приказал нам привязать ее.
– О Боже! – Все было так же плохо, как помнила Анна, которая, наконец, нашла возможность послать за Дэном. И он скоро приехал сюда. Анна заплакала, объясняя, что происходит.
– Билл находится там. Он не позволит этому доктору грубо и жестоко обращаться со своей женой, – успокаивал ее Дэн.
– В том и дело, что он позволил это. Кэт привязали три часа назад. А Билл еще раньше запретил ей просить что-нибудь болеутоляющее, мотивируя это вредом для ребенка. Меня бесит то, что это совсем не так. Ты же знаешь, – Дэн кивнул, и какое-то мгновение мысли обоих супругов были обращены на десять месяцев в прошлое, когда они вместе пережили радость рождения второго ребенка. Но и с первым не было ничего подобного, что сейчас испытывала Кэт.
– Он делает все как можно хуже для нее.
– Не думай об этом, Анна. Ты хочешь поехать домой?
Но Анна хотела подождать, пока этот доктор-живодер все-таки примет у подруги роды. Проходившая по коридору старшая медсестра пробормотала:
– Ах, Патерсон! – Две женщины обменялись едва заметной улыбкой.
– Как она?
– Все так же. Но уже девять сантиметров. – За семь часов дело продвинулось на один сантиметр. А времени было уже за десять часов вечера. – Почему ей не дают стимулирующего?