Реван не знал, как много Кандерусу известно о Малакоре-5 и генераторе гравитационной тени. Отчет о сражении был запечатан в архивах Храма; мандалорец мог попросту не знать, что именно Митра заманила в смертельную западню стольких его сородичей. Но был возможен и другой вариант: мандалорец был прекрасно обо всем осведомлен и оттого лишь еще больше уважал Митру за жестокое, но тактически блестящее решение – пожертвовать тысячами своих бойцов ради полной победы над врагом. В любом случае Ревану не хотелось вдаваться в печальное повествование о том, как Митра порвала связь с Силой и была изгнана.
– Может, она и не в ладах с Советом, но она остается джедаем, – солгал он, стараясь не обращать внимания на кольнувшее его чувство вины за судьбу Митры.
– Ну а кто тогда остается? Ты, я и это недоделанное ведро с болтами?
Кандерус отвесил Т3 шутливого пинка своим тяжелым ботинком. Астромех в ответ сердито бибикнул.
– Не забывай о Бастиле, – прибавил Реван.
– Я думал, ты не хочешь втягивать в дело джедаев.
– Она моя жена, – сказал Реван. – Я ее не оставлю.
– Ладно, дело твое. – Кандерус примирительно вскинул руки. – Пускай летит с нами. Но неужели ты всерьез надеешься убедить ее, что отправиться во Внешнее Кольцо и там рыскать по замерзшим пустошам Реккиада – хорошая затея?
– Ну, – Реван пожал плечами, – в конце концов, мы еще никуда не летали на медовый месяц.
Когда он вернулся, Бастила ждала его в гостиной, коротая время за просмотром головидео. Реван гадал, сколько она уже так сидит.
Он не сообщил ей, куда направляется, и ни разу не упомянул о том, что посылал Кандеруса к мандалорцам на разведку, – он просто не видел смысла волновать жену, если она все равно не может ничем помочь делу. Теперь же, когда у Ревана появился план действий, ему не терпелось поделиться им с возлюбленной. Просто нужно было сделать это как можно аккуратнее.
– Прости, – начал он, нагнувшись, чтобы поцеловать Бастилу. – Я не рассчитывал, что вернусь так поздно. Тебе надо было ложиться, не дожидаясь меня.
– Ничего, – ответила она, поймав Ревана за руку и потянув к себе на диван. – Мне все равно не спится.
По-прежнему не выпуская его руки, Бастила повернулась к нему лицом и проговорила:
– Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Мне тоже. Важные новости.
– Держу пари, мои важнее, – ответила она с едва заметной улыбкой на устах.
– Ты проиграешь пари, – предостерег ее Реван.
– Я беременна.
На несколько долгих секунд Реван лишился дара речи. Когда он наконец обрел голос, все, что он сумел из себя выдавить, было:
– Ладно. Ты выиграла.
У Ревана не укладывалось в голове, как он мог проглядеть, что Бастила ждет ребенка. Хотя срок беременности был еще слишком мал, чтобы появились видимые внешние изменения, трудно было не заметить очевидного. В тот же миг, когда Бастила поделилась с ним радостной новостью, Реван отчетливо ощутил через Силу растущую в ее чреве новую жизнь.
– Наверное, я старею. Теряю хватку, – сказал он, нежно прикасаясь к еще пока плоскому животу жены.
– Твои мысли были заняты другим, – напомнила ему Бастила. – И ты недосыпаешь.
Еще было слишком рано говорить о поле ребенка, но для Ревана не имело значения, мальчик это или девочка. У них с Бастилой будет ребенок – и значит сегодня самый счастливый день в его жизни. Если бы не одна маленькая загвоздка…
– А теперь расскажи, почему мои новости – так не вовремя, – прошептала Бастила, словно прочитав его мысли.
Немного оправившись от радостного потрясения, Реван поведал Бастиле о своей встрече с Кандерусом.
– Я должен лететь, – тихо закончил он. – Это единственный способ узнать, что значат мои видения.
– А что, если ты так и не узнаешь? – возразила Бастила. – Твои кошмары и так мало-помалу уходят. Может, они сами исчезнут через пару месяцев.
– Может быть, – неохотно согласился он. – Но я не думаю, что все так просто – что это старые воспоминания рвутся наружу, и ничего более. Это предупреждение. Даже если кошмары прекратятся, то, что они знаменуют, никуда не исчезнет.
– Разве ты недостаточно сделал? – спросила Бастила, чуть повысив голос. – Ты спас Республику от мандалорцев. Ты избавил ее от Малака. Взамен тебе прочистили мозги, и ты угодил в немилость к Ордену.
Она отодвинулась от Ревана, все больше распаляясь:
– Ты им ничего больше не должен. Ты сполна заплатил за свои ошибки. Ты многое принес в жертву. Ты заслужил право прожить оставшуюся жизнь в мире и покое!
– Если этого не сделаю я, то больше некому, – ответил он, качая головой.