Вуш широко раскрытыми глазами уставился на гаварнианина и еще сильнее сжался в комок. Оиси, выругавшись по-японски сквозь зубы, подскочил к берсеркеру и вытолкал его в коридор.
–Пойми, там мы можем найти ответ на решение этой проблемы, - сказал Элдин самым дружелюбным и убедительным тоном, какой только смог изобразить. При этом он не кривил душой - разве что самую малость. До сих пор он считал величайшим созданием Древних Кольцо, чьи масштабы приводили его в благоговейный трепет. До него тоже доходили слухи о Сфере, но он привык считать их не более чем досужими домыслами. Да и возможно ли вообще возвести сооружение, по размерам превышающее Колбард в тысячи раз? И вот теперь слухи, кажется, обрели реальность. Элдин готов был отдать свою бессмертную душу, лишь бы воочию увидеть это чудо. На всякий случай он отвел глаза - не дай Бог Вуш заметит в них алчный блеск.
–Скажи пожалуйста, разве отрицание насилия как средство убеждения не является основным постулатом вашей веры? - вкрадчиво спросил Оиси, вернувшийся из коридора; дышал он тяжело и прерывисто, но других признаков короткой схватки с оскорбленным Басаком ни по его лицу, ни по его одежде заметно не было; как обычно, он встал так, чтобы находиться перед Элдином, закрывая хозяина собственным телом.
Вуш осторожно высунул голову и посмотрел на самурая. Раньше он видел его только с мечами, но сегодня узкоглазый варвар почему-то был без оружия. Он вызывал у Вуша странное чувство симпатии, гораздо более сильное, чем все прочие дикари, с которыми ему доводилось общаться. Фигура его дышала спокойной силой и уверенностью. На сегодняшний совет японец явился в церемониальных одеждах своей древней родины: кимоно белого шелка с единственным украшением в виде стилизованного голубого цветка. Чем-то оно напоминало Вушу парадные одежды Надзирателей. Он сильно подозревал, что Оиси вырядился так неспроста, а ради того, чтобы поразить его, Вуша, и заставить разговориться, но все равно испытывал к нему благодарность и растущее доверие.
– И разве теперь не очевидно, что ни один из твоих братьев понятия не имеет, как управлять устройством, которое они задействовали? - продолжал самурай, не дождавшись ответа.
Голос его звучал ровно, и лишь внимательный слушатель смог бы уловить в нем едва заметные обвинительные нотки. Оиси выучил стандартный разговорный язык Облака в поразительно короткий срок и больше не нуждался во вживляемом в мозг киберпереводчике, но говорил он все еще с легким японским акцентом.
– Или ты всерьез веришь, что твой приятель Мупа способен вернуться на Сферу, найти там допущенную ошибку и исправить ее? - На этот раз вопрос был задан насмешливым тоном, и это окончательно добило начавшего колебаться Вуша. Он выпрямился, протянул руку, схватил бокал с грогом и жадно отхлебнул.
– Не верю,- прошептал он печально.
– Зато мы можем это сделать.
Вуш посмотрел прямо в глаза самураю. Совсем недавно такой взгляд со стороны Надзирателя поверг бы в ужас любого из варваров трех низших рас и заставил бы беднягу, захлебываясь слезами, признаться во всех грехах, в том числе и несуществующих. Но те времена, похоже, ушли без возврата. Оиси бестрепетно выдержал пронизывающий взор оппонента.
– Я мог бы добиться для вас аудиенции Арха. Только в его власти разрешить кому бы то ни было посетить Священную Сферу, - предложил Вуш, пытаясь найти путь к отступлению.
– И ты думаешь, он нам разрешит? - скептически поднял брови Ярослав, изо всех сил стараясь скрыть свой интерес к Сфере.
Вуш медлил с ответом, не желая признаваться перед дикарями в своих самых мрачных и затаенных подозрениях.
– Вряд ли,- выдавил он наконец.
– Так ты покажешь нам дорогу?- оживился историк, вызвав неодобрительный взгляд со стороны Оиси.
Но Ярослав уже почуял добычу, и теперь его можно было остановить, только применив физическую силу.
– Неужели ты не понимаешь, что бездействие, потворствующее злу и насилию, столь же преступно, как порождающее их действие? Если вы отстранитесь и ничего не предпримете, к чему тогда десятки тысяч лет, потраченных вашей расой на духовное очищение и просветление? Вам придется начать все сначала и еще миллион лет замаливать один этот грех! Подумай только, каково это - иметь на совести миллиарды загубленных душ? А ты тут листик салата боишься сожрать, не убедившись сначала, в каком виде его сорвали с грядки!
– Да за такое и миллиона лет в Дыре Эль-Шига мало покажется, - поддержал ученого Хоббс, но тут же подмигнул Вушу и блаженно откинулся на спинку кресла; повинуясь жесту хозяина, одна из девиц зашла сзади и принялась нежно массировать жировые складки на его слоновьей шее.
Вуша опять затрясло. Ему нестерпимо захотелось свернуться в крохотный клубок - такой, чтобы его и видно не было,- или вообще исчезнуть из этого жестокого и несправедливого мира. Он даже попытался это сделать, но выпитый алкоголь каким-то образом повлиял на его ментальную силу, и в результате он ничего не добился, только потянул себе мышцы вдоль позвоночника. Призвав остатки мужества, он поднял голову и по очереди оглядел притихших слушателей.
– Хорошо, я покажу вам дорогу, - прошептал он со вздохом.
Ярослав расплылся в идиотской улыбке и с размаху врезал кулаком себе по колену, а все остальные одновременно испустили глубокий вздох облегчения.
– Но с условием…- начал Вуш.
Все снова замерли и с тревогой уставились на него.
–Я открою секрет только одному из вас, - продолжал Вуш, почему-то глядя на Хоббса. - Он один будет прокладывать курс и вести корабль. Он должен будет дать нерушимую клятву никому не открывать тайны без моего согласия и стереть все сведения о маршруте из памяти бортового компьютера, когда мы прибудем наместо.
–Чрезвычайно польщен столь высокой оценкой моей скромной персоны, - с добродушной усмешкой откликнулся Хоббс и отхлебнул из бокала.
–Подходит! - быстро согласился Ярослав.
–Не этот,- сказал Вуш.- Оиси.
–Проклятье! - застонал историк.- Если этот чертов самурай даст слово, он непременно его сдержит!
–Совершенно верно, - вежливо подтвердил Вуш, испытывая тайную радость, что не ошибся в выборе, и вопрошающе посмотрел на японца.
–Что я должен сделать? - спокойно спросил тот.
–Поклясться самым для вас дорогим в жизни, что вы принимаете и согласны соблюдать мои условия.
Пряча вспыхнувший законной гордостью взор, японец низко поклонился, потом повернулся к Элдину и поклонился снова.
–Дозволено ли будет недостойному слуге дать обет хранить тайну, которую он не сможет доверить даже своему даймио?
–Ну, разумеется, - кивнул Элдин, испытывая странное чувство освобождения.
–Очень хорошо. Прошу разрешения удалиться на минуту.
Он вышел и через минуту вернулся, неся на вытянутых руках два своих меча. Следом, ворча и толкаясь, потянулись гаварниане-берсеркеры. В коридоре им было скучно, а мечи в руках самурая позволяли надеяться, что будет поединок или хотя бы кому-то отрубят голову.
Обнажив мечи, Оиси положил их на полу у ног Надзирателя и сам преклонил колени. Почтительно поклонившись каждому клинку, он заговорил торжественным голосом:
– Эти мечи были выкованы великим оружейным мастером Маримосото. В них пребывают сто духов, а также духи всех моих предков по мужской линии. Перед этими клинками - самым дорогим, что у меня есть, - я клянусь свято хранить тайну, которую ты сочтешь возможным мне доверить.
С этими словами он поднял короткий меч и без колебаний провел лезвием по своему запястью. Кровь из раны обильно закапала на более длинный клинок. Обеспокоенный запахом крови серворобот метнулся было подтереть испачканный пол, но Соджио успел вовремя ухватить его за щупальце. Серворобот обиженно загудел, вяло дернулся раз-другой и прекратил сопротивление.
– Клянусь в этом своей кровью и кровью предков, чьи духи живут в этих мечах. Клянусь, что сдержу слово и лучше приму смерть от собственной руки, чем выдам тайну!
На Вуша эта церемония подействовала одновременно впечатляюще и отталкивающе. Клятвы на мечах с пролитием крови - это все из арсенала дикарей. С другой стороны, были в этом варварском обряде сила и спокойное достоинство, окончательно убедившие Вуша. Судя по выражению лиц свидетелей этой клятвы, они тоже были тронуты. Очевидно, его избранник пользовался среди них большим авторитетом.