“В Роухбете?” выпалила Колби. Она даже не знала, что в городе были частные школы, тем более такие, которые принимали детей на основании семейного положения или ориентации их родителей.
Барб продолжила, делая вид, что не заметила ремарки Колби. “Если она не попадет в хороший детский сад, ей будет трудно попасть в хорошую школу, а потом и в лучший колледж.”
“Вы, должно быть, шутите?” неверяще уставилась на них Маккензи.
Колби ждала ответа Барб, но выражение лица женщины говорило, что она не принимала Маккензи всерьез. Колби нравилась такая сторона Маккензи. Она давно ждала, когда она себя проявит, и когда это случилось, это было восхитительно.
“Твои родители в разводе, поэтому тебе не понять как для нас это важно. В нашей семье еще не было разводов - ни с моей стороны, ни со стороны Арнелта. Никогда. Мы пытались отговорить Ника жениться на тебе так поспешно, но он не послушался. У вас есть ребенок. Вы не можете нарушать клятвы, данные перед алтарем.”
“Клятвы? Дело не в клятвах. И даже не в Оливии,” сказала Маккензи. “Это все из-за того, что вы боитесь, что подумают ваши друзья. Вы больше заботитесь о том, что подумают чужие люди, чем о чувствах вашего сына.”
Арнелта похоже не заботило ничего, что говорила Маккензи, поэтому он адресовал свой следующий вопрос сыну. “Ник, а как же твои политические амбиции? Жители Роухбета никогда не выберут кого-то, кто не смог сохранить свою собственную семью. “
Наконец-то мы пришли к главному. Жители Роухбета? Они что все еще живут в средневековье? Какое дело жителям Роухбета до того разведен он или нет - думала Колби.
Когда Ник поднял голову, Колби заметила в его глазах усталость от того, что ему годами говорили, что делать и как себя вести. В сравнении с ним, ее детство больше не казалось ей таким мрачным.
“Так в этом все дело? Я уже говорил вам, что не уверен, что хочу заниматься политикой. У меня и так хватает дел.”
Колби прикусила губу. Таким людям как твои родители не говорят “не уверен”.
Арнелт улыбнулся. “У тебя есть сотрудники, на которых ты можешь положиться. Оставь им заниматься этой ежедневной рутиной. Разумеется, тебе все еще придется присматривать за делами, но на этом этапе твоего бизнеса, ты сможешь делать и это и заниматься своей карьерой.”
“Вы что, не слышали, что он сказал? Он не хочет заниматься политикой,” осторожно заметила Маккензи.
Барб махнула рукой. “Это его обязанность, как Копленда. Дело не в том, чего он хочет, а чего нет. Если ты настаиваешь на разводе, никто не будет упрекать тебя в этом.” Барб скривила рот в усмешке и с презрением посмотрела на Колби.
Эти люди говорили серьезно. Они без зазрения совести готовы были разрушить жизнь сына, не говоря уже о его жене. Маккензи признавалась, что сделала несколько ошибок в жизни. И, похоже, выйти замуж за Ника было одной из них.
Ник снова открыл папку с фотографиями. “Вы просмотрели все эти фотографии?”
Барб передернуло. “Конечно, нет. Зачем?”
“А стоило бы.” Ник вытащил одну фотографию и положил ее на стол. “Например, вот эту.” Колби наклонилась ближе, чтобы рассмотреть ее. Маккензи и Копленды последовали ее примеру. Фотография была очень детальна - на ней был изображен Ник в компании того же парня, с которым он был накануне в ресторане.
Они дурачились в бассейне. Ник положил на стол еще одну фотографию. “Эта еще лучше.” На ней он крепко обнимал своего друга. Колби завороженно смотрела на фотографию, которая пердавала такие мельчайшие подробности, что можно было разглядеть капли воды на ресницах Ника.
“Ты прав,” тихо сказала Маккензи. “Он и вправду вылитый Брэд Питт.”
“Если вы продолжите это, я сделаю все возможное, чтобы люди в Роухбете узнали почему мы с Маккензи так хорошо поладили.” Ух ты, Ник, старина, у тебя действительно получилось сказать это, не разжимая зубов. Молодчина.
“Ник, это отвратительно.”
“Отец, то, что так отвратительно тебе - часть меня. Тебе это может быть и противно, но это моя жизнь. Я не могу позволить вам общаться с моей дочерью, если вы не будете уважать меня или ее мать. Я устал притворяться и просить своих друзей притворяться из-за меня. Этому пришел конец. Вы должны оставить Маккензи в покое или я сообщу о том, что я гей на первой полосе газеты «Новости Роухбета».”