– Серьёзно?
– Ну, ты разговаривала во сне, и мне стало интересно о чём.
Сон. Ярким полотном встал перед глазами. Она редко видела сны или не запоминала их. А сейчас так явственно, словно элементарный закон гражданского кодекса, который она знала наизусть и подними её ночью, она безошибочно произнесёт слово в слово из книги. Также она помнила каждую дверь из видения и ощутила всю важность выбора.
– А где шаман? – то ли смена темы, то ли важность его присутствия озарила её.
– Июль это сезон ритуалов и они занимают всё время. Вчера был первый день. Так что скоро сворачиваемся и домой. – Кристофер странно дёрнулся, и Арина подумала, что он что-то скрывает.
Следующие три дня каждый вечер пляски около костра повторялись и заканчивались купанием в речке. Всё это было необычно и интересно для Арины, да ещё и новый друг, который не отходил ни на шаг. Он провожал её до ночлега, а утром встречал, заглядывая в глаза.
– Эй, Авара, есть хочешь? – потрепала она койота по холке, и тот завилял хвостом, словно домашний пёс. Но как только Кристофер вышел из хогана, зверь оскалился. – Фу! – строго произнесла Арина, и тот уткнулся ей в руку. Ей до сих пор никто не сказал, что она общается с диким животным, как с ручным кроликом.
От Кристофера, в свою очередь, не отлипали две маленькие девчушки Апони, что на индейском означало бабочка и Джеки – луна. Они даже по характеру различались. Одна порхала вокруг гостя и вечно тянула его играть, а вторая угрюмо следовала за ними, как страж, а когда сестра переставал надоедать мужчине, испарялась, как будто её и не существовало в этом племени. Кристофер так и не понял за кого та переживала.
Пока Арина кормила друга, Кристофер успел умыться, подошёл к парочке и уселся рядом, Авара взял кость, обогнул хозяйку и, недовольно рыча, улёгся между ними. Подбежала Апони с куклой в руках, сунула игрушку интересному гостю и забралась к нему на колени. Койот навострил уши, снова заворчал и отвернулся. Сегодня Джеки запозднилась, но всё же появилась и плюхнулась рядом с компанией. На неё уже почти никто не обратил внимания, и даже ворчливый страж не повёл ухом.
В далеке показалась группа юношей. Они молча тащили обтёсанный ствол тополя в сторону, где ещё прошедшим вечером горели костры и притаптывали иссушенную зноем траву босые ноги танцующих.
– Вечером будет церемония посвящения, – послышался позади голос Адехи.
– Интересно будет поприсутствовать, – отозвалась Арина, а Кристофер только недовольно хмыкнул.
– Можем сейчас посмотреть приготовления, сам обряд будет проходить на заре перед восходом. Вряд ли ты встанешь так рано. – Койот недовольно зачавкал во сне и отвлёк Арину от надвигающегося спора. Очень уж ей хотелось проникнуться до конца мистерией этого места.
Двенадцать подтянутых индейцев, притащили ствол на поляну, поставили в заранее вырытую яму и прикрепили чучело головы бизона, из глазниц и ноздрей которого торчала трава. Чучело служило важным атрибутом церемонии. По поверью в начале XIX века одного из шаманов посетило видение. К нему приблизился бизон и рассказал, как можно вылечивать больных с помощью молитв и веры. С тех пор в Танце Солнца индейцы стали использовать чучело головы бизона, как символ послания Создателя.
– Ты разве разрешишь девчонкам идти с нами? – удивился Кристофер, когда увидел, как сёстры поднялись и пошли вместе с ними к ритуальной поляне.
Старик взглянул на детей и вздохнул. В первую ночь, когда били барабаны, к нему явился Дух и указал на девчонок. Первый раз на его веку шаманами должны стать женщины. Они избраны, и от этого никуда не деться. Его время подходило к концу и теперь учения нужно передать.
– Апони – это олицетворение душевной радости, а Джеки – боли. Они обычно ходят порознь, а сейчас крутятся около тебя, как две сестры неразлучницы.
– Иногда мне кажется, что ваш мир слишком жесток, – мерно произнёс Кристофер и услышал смешок шамана.
– Если он не понятен для кого-то, это ещё не значит, что жесток.
Арина вслушивалась в разговор, но никак не могла понять, что жестокого может быть в мире, где нет оружия. Да, у них мало коммуникаций, но когда человек с пелёнок воспитывается в определённых условиях, он привыкает и не знает как жить по-другому. У него нет зависти, что кто-то имеет большие блага. Она смотрела на местных детей и видела в их глазах радость. Попробуй притащи в этот край городского подростка, это будет сродни заточению в аду. Глядя на детей в больших городах, часто хочется поинтересоваться: кто их обидел. Большинство из них проживают свою жизнь с вечно недовольным видом. Именно поэтому Арина не очень-то любила детей, а может просто не понимала, в чём смысл постоянно недовольного существа. Какую радость он может принести родителям?