Телефон трезвонит всё утро, но вставать так не хочется. Ночью Арина оставила его в сумке у двери, а теперь жалела, что не включила беззвучный режим. Она лежала, накрыв голову подушкой, и мечтала исчезнуть, отмотать плёнку назад или хотя бы стереть память. Но даже вчерашний алкоголь не помог ей в частичной потере воспоминаний о позорных похождениях.
Стук в дверь и одновременно трель мобильного уже напрягли сильнее. Кто-то явно не собирался отступать от намеченного плана. Арина, недовольно пыхтя, поплелась открывать дверь, желая, чтобы гость, кто бы он ни был, получил инфаркт от её ужасающего вида. А открыв дверь, сама чуть не рухнула в обморок.
Свежий, как только распустившая цветы яблоня, перед ней стоял Кристофер, опять в белой майке, но уже в джинсах. Этот самовлюблённый и самоуверенный «придурок» ощущался, как муж, вернувшийся из командировки. Оставалось кинуться на шею с радостным воплем.
– Зубы спрячь! – прошипела Арина и развернулась, там ждала её кровать.
Она злилась, но даже не могла найти объяснение этому. Вот он не сделал и не сказал ещё ничего, но уже бесил. Повалилась на кровать и снова накрылась с головой. Послышались шаги, и через несколько секунд одеяло придавило половину тела.
Кристофер даже не раздумывал: можно ли прилечь, ведь они уже спали в одной кровати и для него это было как поздороваться. Руки потянулись под одеяло, но на миг замерли, ожидая команды из главного корпуса. Сигнал получен и вот пальцы коснулись обнажённой кожи. Вздохнул.
– Ты бухала без меня, – тон грустный, но без упрёка.
– Я не бухаю, – послышалось из-под одеяла.
– Давай переспим уже, а? – старая песня о главном, но настолько родная, что Арина поняла, что скучала по этому предложению. Улыбнулась.
– Придурок, – два голоса в унисон и смех вперемешку мужской с женским.
– В Голливуде появилась вакансия юриста. Для девушки. Хотят устроить кастинг. Параметры: блондинка с офигенными синими глазами, маленькой задницей и… а вот здесь проблема, – он кожей почувствовал, что она напряглась и прислушивается, – у неё должны быть эльфийские уши. – Одеяло затряслось. – Вылет завтра в одиннадцать.
– Конкуренция однако, но я подумаю.
Она поедет, он знал это, чувствовал. Связь, которая образовалась между ними в Неваде, ощутимо перетекала из тела в тело, как только они оказывались на близком расстоянии. А когда разъезжались, его тянуло обратно, и он не мог с этим бороться.
В воскресное утро он не стал звонить и напоминать о себе, дал слово, что до назначенного времени дождётся. Просто ждал в салоне самолёта, перебирая струны. Песня готова, мелодия подобрана, осталось продемонстрировать творение Арине и записать на студии.
В одиннадцать ноль одну, он сдержанно положил гитару рядом и посмотрел на телефон. Провёл по экрану. Пусто. Отбил пальцами ритм по столику и снова глянул на раздражающего молчуна. Даже смс с рекламой не пришло. Набрал Кевина.
– Скажи мне.
– Пусто.
– Жди.
Бросил сотовый на кожаный диванчик, но через секунду снова взял его в руки. Набрал номер. Пока ждал, ещё раз отбил ритм. Гудки шли, но трубку никто не брал. «Передумала». Глянул на прозрачную дверцу, где воображаемый бармен уже налил стакан бурбона и предлагал выпить. «Если сейчас трубку не возьмёт, то напьюсь».
Одиннадцать тридцать три. Две порции бурбона вопили, что девка не достойна ожидания. Но к ним подбиралась третья и она как раз просила набрать ещё раз, и ещё, если понадобиться. Рука потянулась к телефону. Длинный гудок… ещё один.
– Алло, – такое тихое и всхлип.
– Ри, что происходит? – хотелось кричать, но она плакала, и он это не столько услышал, сколько почувствовал.
Она начала что-то пытаться объяснить, но через всхлипы он не мог ничего разобрать. Понял только, что она попала в аварию на дорогущей машине брата.
– Да не ной ты! Сейчас всё решим! Где ты?
Через несколько минут они с Кевином уже мчались по автостраде. Кристоферу оставалось только размышлять на заднем сиденье о том, что все проблемы в жизни мужчины из-за женщин. Вот все! И он готов отстаивать эту теорию до последней капли крови.