Но он пока не открывался, понимая, что в одиночку ему ничего не сделать. Миновал новый, 1989 год. Уже вовсю обсуждался вопрос о выводе наших войск из Афганистана, когда в феврале он получил письмо от капитана Рукатова, который написал, что скоро войска будут выводить и он готов вместе с Иваном Сенько приехать к нему в Калугу. "Есть еще один толковый мужик, — писал Иван, — майор Михаил Жарков, бывший спецназовец "Альфы". Он здесь провинился, ударил одного генерала, еще того придурка. Его хотели отдать под трибунал, но свои ребята — альфовцы —отстояли и добились, что его только перевели из "Альфы" в ВДВ с понижением в звании до капитана. Это произошло вскоре после твоего отъезда. И представляешь, эту суку генерала в январе контрразведка застукала на наркотиках. Гад в гробах их гнал в Москву. Но разве ворон ворону глаз выклюет? Запомни его фамилию — Соломатин Борис Львович, генерал-лейтенант, сейчас его забрали в Москву. Так, Илья, ты отпиши, сможешь ли помочь устроиться Мише Жаркову у вас в Калуге? Поздравляю с наступающим Днем Советской Армии. Обнимаю, Степан."
Летом 1989 года капитан Рукатов, бывший майор "Альфы" Жарков и прапорщик Сенько приехали в Калугу к Страхову. После устройства с жильем и месячной притирки, пока его боевые товарищи отходили от ужасов Афганской войны, Илья сделал наконец шаг к решительному разговору со своими товарищами. Они долго беседовали в тот летний июльский день о несправедливости, о роскошной жизни партхозноменклатуры, о том, что, пока они воевали в Афганистане, а их товарищи погибали там, многие генералы стали миллионерами, вывозя из Герата, Кабула, Кундуза наркотики, антиквариат, знаменитые афганские ковры, торгуя оружием и бензином.
Они согласились включиться в подготовку "Ангелов России", как их называл Страхов, так как не видели другого пути наказания преступников от власти, ибо судебная система в стране была создана для наказания простых людей. Власть имущие были системой отнесены к касте неприкасаемых. Несколько месяцев у них ушло на детальную разработку плана, в результате чего они поставили перед собой шесть основных задач. Во-первых, определить места дислокации для создания интернатов сирот. Во-вторых, организовать работу в республиках, где имеются горячие точки, по вывозу детей. В-третьих, достать денег для содержания таких интернатов. В‑четвертых, организовать весь процесс подготовки и обучения. В-пятых, подобрать кадры тренеров и воспитателей. И, наконец, в-шестых, начать акцию возмездия.
Они выбрали три основных места расположения учебных интернатов: в Калуге, в Малоярославце и Тарусе. Эти города в Калужской области составляли как бы равносторонний треугольник и находились друг от друга на расстоянии 50 км, что упрощало, при нехватке воспитательных кадров и тренеров, возможность работать в течение дня во всех трех городах. Все три города располагались на дорогах, ведущих к столице, и вблизи железнодорожных веток, и во всех дислоцировались военные части, где всегда можно было получить реальную помощь.
Через военных они связались с Приднестровьем, Северным Кавказом, Средней Азией, где за полгода были созданы пункты поиска и сбора детей-сирот и переправки их в Калужскую область без лишней огласки. Только единицы знали, в какой район России их отправляют. К лету 1990 года в трех интернатах уже обучалось 346 мальчиков и девочек, к лету 1991 их уже было 590, а в мае 1992 года — 723.
Деньги на реализацию своей цели они могли достать только одним путем — отобрать их у других. Этих других они видели только в ворье, теневом бизнесе и в набирающих силу банках. Уже к весне 1990 года у Страхова осталось всего 30 тысяч рублей. Поэтому они разработали план ограбления московского Славянкомбанка. Используя связи среди бывших афганцев, они выяснили данные о многих банках, и в частности, что этот банк партийная номенклатура создала для своих деток и отвалила на их счет 200 миллионов рублей. Управляющий банком — зять секретаря ЦК, 24 года; его заместитель — дочка зампреда Совета Министров, 25 лет, да и другие детки не старше 29 лет. Банки еще были непуганые, поэтому налет удался на 100%. Они заранее загримировались, наклеили усы, бороды, надели носы картошкой. Всей подготовкой занимались на московской квартире друга Жаркова.
Охранника внутри помещения банка Страхов уложил тычком двух пальцев в область печени, и он рухнул как подкошенный. Рукатов и Жарков вскочили с большими сумками в руках в кассовый зал, где Сенько, держа в руках пистолет, уложил всех на пол. Страхов остался на входной двери, чтобы никого не впускать. В страшной спешке Рукатов и Жарков сбрасывали сторублевые банковские упаковки, запечатанные в пластик по 20 пачек, то есть по 200 тысяч рублей в упаковке. За две с половиной минуты они заполнили четыре большие сумки из плащевой ткани. Жарков зарычал бледной, как мел, кассирше:
— Где валюта?
Она кивнула на ближнюю дверцу сейфа. Открыв ее, Жарков увидел небольшие стопки американских долларов и сгреб их в сумку поверх упаковок со сторублевками. Быстро подхватив сумки, они выскочили из банка, благо он располагался в переулке, а не на центральной улице. На всю операцию ушло 4 минуты 30 секунд. Сев в "жигули", они рванулись, петляя по улицам.
В тот же вечер телевидение объявило о дерзком ограблении банка в Козихинском переулке Москвы. Как передали, было похищено 30 миллионов рублей и 220 тысяч долларов. Показали по телевидению и сделанные фотороботы, не имеющие ничего общего с настоящими похитителями. А в это время Страхов, Рукатов и Сенько мирно ехали в электричке до Калуги. Пропетляв на машине по улицам после ограбления, они вырвались на Рязанский проспект и через 20 минут были уже в районе метро "Ждановская". Здесь у Жаркова была пустующая квартира его приятеля, служившего в Ташкенте, в которой они готовились к этой операции. "Жигули" остановились недалеко от дома, где находилась квартира, и по одному, с интервалом в несколько минут, они вошли в подъезд и поднялись в квартиру.
Только здесь они смогли расслабиться и унять чувство гадливости за совершенный ими поступок, ибо всегда были в жизни честными людьми и добропорядочными гражданами. Выпитая ими бутылка водки помогла снять напряжение, не отпускавшее их все это время. Перекусив, они раскрыли сумки и пересчитали добычу. Всего оказалось 37 упаковок со сторублевками, то есть 7,4 миллиона рублей, и 42 тысячи 210 долларов США. Фантастический улов. А когда они услышали по телевидению объявленную сумму ограбления, то окончательно убедились в правоте своего поступка, так как поняли: деньги они отобрали у самого настоящего ворья и жулья, которое воспользовалось случаем и само решило грабануть свой банк, заявив милиции о краже 30 миллионов рублей и 220 тысяч долларов. А "ручная" милиция спокойно приняла эту липовую версию номенклатурных детишек, смолоду быстро освоивших науку своих папаш, как грабить народ. Хотя легко было прикинуть: чтобы украсть 30 миллионов, нужно было не 4 сумки, а 16, не говоря уже о весе такого количества банкнот, которых 2 человека унести не смогли бы.
Они приняли решение месяц деньги не трогать, пусть все уляжется, а потом поменять их на валюту, тем более что у Жаркова были каналы во Внешторгбанке, ведь не зря он служил раньше в КГБ СССР. Поэтому Жаркова на это время оставили в Москве сторожем, а сами двинулись в Калугу. Через два месяца Жарков сумел несколькими партиями обменять рубли на доллары. И несмотря на то, что при официальном курсе в 60 копеек за доллар, а при рыночном 3-4 рубля, ему обменяли по курсу 5:1. Сумма у них получилась огромная — 1,48 миллиона долларов за рубли и 42 тысячи, которые они прихватили из банка. С такими деньгами они могли смело приступать к реализации своего плана.
Четвертой задачей была организация процесса-подготовки и обучения детей. Во-первых, они обязательно должны были учиться, как обычные дети, чтобы получить образование и войти потом в жизнь полноценными людьми. Было решено, что Сенько возьмется за их общефизическую подготовку и обучит системам выживания в любой ситуации. Рукатов займется обучением стрелковому делу, снайперской стрельбе и стрельбе из любого положения, днем и ночью, левой и правой рукой. Обучит их взрывному делу, а также использованию подсобных средств для своей защиты. Более того, он вернулся к своему афганскому увлечению — арбалету и владел им виртуозней, чем стрелковым оружием. На Страхова возлагалась подготовка по каратэ и ушу, которыми лучше него из всего контингента в Афганистане никто не владел, и общая воспитательная работа в духе беспредельной преданности Родине и своим товарищам. А Жарков должен был обучать детей владению холодным оружием и всем премудростям, которым его обучили в КГБ для выполнения спецопераций.