Появившийся три года назад в Москве Уркаев быстро привел всех к покорности, зарезав четверых самых несговорчивых, остальные быстро все поняли, ибо дети гор уважали только силу, к любой слабости они относились с презрением.
Асламбек обзвонил тех, кого он, по заданию Дудаева, подобрал среди созданных фирм в Аргуне, Гудермесе, Урус-Мартане и самом Грозном. Они должны были выехать в Москву тремя группами. В одной ехали чеченцы, которые занимались бизнесом, работали в различных фирмах и кооперативах, созданных в Чечне, и имели дела с московскими банками и различными торговыми организациями. Две другие группы состояли из боевиков, имевших уже боевой опыт — от участия в боях за Карабах до внутричеченских разборок, ограбления поездов, шедших через Чечню из России, нападений на воинские части и склады с боеприпасами и оружием российской армии. Это были отъявленные головорезы, для которых жизнь человека ничего не стоила. Именно таких и отобрал Асламбек для своей длительной командировки в Москву.
15 апреля 1992 года, Москва,
На квартире Руслана Уркаева собрались чеченские авторитеты самого высокого уровня, прошедшие тройную проверку и неоднократно доказавшие ему свою преданность. Находился здесь и Асламбек Курбулатов с шестью своими собратьями по ремеслу. Они прилетели в Москву тремя группами 11, 12 и 13 апреля, всего 21 человек. Уркаев посылал встречать их в аэропорт своих помощников, которые затем развозили гостей по снятым в городе квартирам.
Партию наркотиков Асламбек вез с собой, так как мог не опасаться досмотра. В аэропорту Грозного были все свои, а в Москве никто не проверял, так как проверки проводились при посадке в самолет, а не при выходе из него. Тем более что наркотики были в банках с этикетками кабачковой икры. И действительно, если бы вскрыли банку с любой стороны, то обнаружили бы икру и, только поковырявшись в ней, могли извлечь пластиковый пакет с наркотиками.
Идея организовать транзитный мост по доставке наркотиков под видом пищевых продуктов возникла недавно, и поэтому сейчас в Чечне велась серьезная подготовительная работа. Аэродром в Самашках должен был стать перевалочной транспортной базой на пути из Афганистана, Средней Азии и далее в Москву и другие крупные города России. Путь транспортировки наркотиков в Европу знали только несколько человек в Грозном и несколько в Москве.
Для подкрепления чеченской диаспоры в Москве в ее битве за передел зон влияния в течение мая и июня в столицу должны были прибыть поездами более 500 человек. Предстояли жестокие разборки с кланами других кавказских и местных мафиозных группировок за власть в финансовой столице России, какой становилась Москва. Талантливый чеченский выпускник Московского финансового института Шамиль Тамиркаев прошел хорошую школу банковской работы, познавая азы закулисных дел во Внешторгбанке, куда попал после распределения в 1981 году за огромную взятку, а затем, после правительственного разрешения о создании коммерческих банков, создавший свою финансовую вотчину.
Тамиркаев разработал грандиозную операцию по изъятию у России десятков миллиардов рублей при помощи фальшивых авизовок. Цель операции заключалась в следующем. Из ряда крупных городов России от имени несуществующих фирм поступали банковские авизо о переводе сотен миллионов рублей на счета других организаций в Москве, Чечне и других городах. При помощи подкупленных сотрудников банков эти деньги снимались наличными со счетов этих предприятий, хотя никаких денег в природе не было, были только фальшивые авизо. А когда деньги получены. — ищи ветра в поле. Афера задумывалась грандиозная. Только в 1992 году он планировал получить российских рублей на полмиллиарда долларов...
Уркаев призвал к тишине своих говорливых гостей — и все разом смолкли. За столом в большой гостиной расположились более 20 человек. Только трое остались стоять: два телохранителя Уркаева и Хорен Докулаев — лидер преступной группировки, контролировавший сеть ресторанов и кооперативных кафе в районе Таганки. Неделю назад у него похитили месячную дань, собранную со всего района, почти 120 миллионов рублей. Служба безопасности Уркаева быстро вышла на похитителей, двух дагестанцев, мафия которых уже активно вторглась в Таганский район, используя руководящих работников префектуры, которых они взяли на содержание.
Охранники Уркаева под пыткой вырвали признание того, что Хорен Докулаев сам вышел на них с предложением организовать на него нападение, а деньги поделить пополам. Вчера пришлось перевернуть квартиру Докучаева вверх дном, чтобы найти его долю — 60 миллионов рублей, хотя он и клялся, что это его сбережения последних трех лет. Когда Уркаев уличил его признанием дагестанцев, которые вернули свою часть денег, Докулаев понял, что ему конец, и упал на колени, прося прощения. Но Уркаев только кивнул головой — и охранники, накинув на шею Докулаева удавку, задушили его в мгновение ока. Сидевшие за столом гости раскрыли рты от происходящего, хотя сами были жестокими людьми, не раз убивали сами и видели, как убивают другие. Просто скоротечность казни их ошеломила.
Уркаев специально казнил предателя на глазах у всех собравшихся, чтобы, с одной стороны, запугать их и не дать возникнуть даже мысли о каком-либо протесте, а с другой стороны, показать, что для него жизнь отступника не стоит и гроша. Когда охранники унесли труп Докулаева, Уркаев как ни в чем не бывало перешел к делам, четко распределяя роли и задачи руководителей чеченских группировок. Перед Уркаевым стояла задача уже в следующем году выйти на уровень "дохода" в 6,0 миллиардов долларов, то есть свыше 1,3 триллиона рублей по долларовому курсу, а это были огромные деньги. Чечня готовилась к войне с Россией, если та вдруг вмешается в процессы, идущие в свободной республике Ичкерия, как ее назвал Джохар Дудаев, предварительно разогнавший народом избранный парламент. Поэтому Чечня нуждалась в оружии, которое стоило немалых денег.
Огромные деньги нужны были и для подкупа чиновников всех уровней, от обитателей кабинетов в президентском окружении в Кремле и на Старой площади до министерств, госкомитетов, включая военные ведомства. Особенно внимателен был Уркаев к лидерам демократических партий, фондов, движений, союзов, всячески поддерживающих любые сепаратистские тенденции во всех районах России. Не забывал он и телевидение и прессу, щедро одаривая за рекламу, которую они создавали Дудаеву и республике Ичкерия. Вон газеты "Московские новости", "Мегаполис-Экспресс", "Московская правда", "Известия" и другие часто публикуют портреты Дудаева, пишут хорошие статьи. Еще бы не писать при такой "кормежке". Особую задачу Уркаев поставил перед людьми Курбулатова. До конца года они должны были создать сеть боевых групп и опутать ими всю Москву. Предстоял ряд крупных разборок, и они не имели права проиграть. В этой битве за Москву победит только самый жестокий, а им жестокости не занимать, тем более что русские бараны такие доверчивые и терпеливые. Милиция давно была опутана еще предшественниками Уркаева, он только принял эстафету. Практически почти 50% всех доходов Уркаев направлял в Чечню, 10% оставлял себе на затраты общего дела в Москве, 10% — шло на подкуп и взятки, а 30% тратилось на закупку оружия, недвижимости, товары, которые после реализации давали хороший навар. Работа продвигалась успешно, но даже Уркаев не знал истинных целей Дудаева, хотя кое-какая информация до него доходила. И о нефти, направляемой из России в Чечню, а затем после переработки исчезающей в виде сотен миллионов долларов в зарубежных банках, и о компромате, который Дудаев собирает на все руководство России, и о переговорах с некоторыми лидерами Дагестана, Ингушетии, Осетии, Азербайджана и других анклавов Северного Кавказа. Дел было много, а результат зависел только от Аллаха.
18 апреля 1992 года, Калужская область.
Сегодня, наверное, был самый ответственный день в жизни подполковника Кравцова. В эту пятницу, в ночь на субботу, он запланировал изъятие золота КПСС из первого спецхрана, расположенного в окрестностях Медыни в Калужской области. Провали он операцию, засветись — и не миновать ему расстрела, в лучшем случае упрячут лет на 15 за решетку, но, скорее всего, там и удавят. Успешно проведет ее — и тогда открываются фантастические возможности.