Тут уже Смирнов снял с коллег Кравцова некое состояние ступора, сказав, что они это золото пустят на ВПК, армию и разведку. Если внутренние враги страны разрушают эти структуры, то мы обязаны использовать этот уникальный шанс, чтобы противостоять им. Кравцов в деталях объяснил еще раз ситуацию с учетом данных, полученных от Ракитина. Все люди, которых подобрали Смирнов, Кравцов, Ильин и Марченко, уже были на исходной позиции, где их ожидали два микроавтобуса. Отдав команду по радиотелефону на микроавтобусы и переговорив с двумя своими сотрудниками, вооруженными автоматами, которые находились уже в здании на улице Генерала Антонова, куда они должны были привезти груз, все двинулись в путь.
В двух километрах от Московской кольцевой автодороги по трассе на Калугу, их две "волги" соединились с двумя микроавтобусами. Через 45 минут они уже были возле развилки на Наро-Фоминск, где их ожидали три крытых военных грузовика "урал". Ребята высыпали из микроавтобусов и перебрались в "уралы", а шоферы "уралов" пересели на микроавтобусы, и их повезли в их дивизию, которая дислоцировалась в пяти километрах от шоссе. Решили никого чужих не подпускать к этому делу. Кравцов лично договорился о грузовиках с генералом Птициным из Наро-Фоминской дивизии.
Вскоре они миновали сначала Обнинск и, свернув на Малоярославец, скоро проехали и его. От Малоярославца до Медыни оставалось 39 километров. И чем они ближе приближались к цели, тем сильнее осознавали, что влезли в такое дело, из которого могут и не выйти живыми. Но это были настоящие, тертые и жизнью и службой офицеры, которые всегда один раз принимают решение и уже не меняют его. Хранилище было расположено в пяти километрах не доезжая Медыни, а еще ближе на три километра их ждал "жигуленок" Рожнова со связанным на всякий случай Ракитиным, хотя последний и не думал трепыхаться, так как в случае провала или получения огласки он сам мог загреметь лет на 15 в тюрьму.
Грузовики съехали на обочину, а затем еще подъехали ко входу в спецхран на расстояние метров тридцати, ближе не позволял мягкий грунт, и хотя снег растаял дней как пять-шесть, земля все же не успела просохнуть. Кравцов быстро провел со всеми еще один инструктаж, вытащил из-под сиденья "волги" два автомата и по два запасных рожка и, передав своим офицерам, отдал команду:
— Стать впереди машин и сзади, никого не подпускать, в случае появления посторонних и их попытки подойти к грузовикам стрелять на поражение. Всю ответственность беру на себя.
Он быстро спустился по ступенькам. За ним Смирнов и капитан Рожнов. Кравцов вставил магнитную карточку, взятую 15 апреля у Ракитина, в дверь и потянул на себя огромную махину, но она на удивление легко открылась. Смирнов держал два молотка и тяжелую коробку с гвоздями, чтобы забивать ящики с золотом. Рожнов освещал дверь фонарем, а Кравцов с тяжело бьющимся сердцем стал набирать код. Если Ракитин ошибся или неправильно назвал код, они могут через несколько минут стать трупами. Поэтому Кравцов забрал у Рожнова фонарь и выгнал его за первую дверь, в случае чего так хоть он один погибнет. Тогда надо все отменять и искать — уже без него — другой выход.
А в это время наверху ребята открыли борта машин и ждали сигнала для погрузки. На каждой машине было по четыре человека для подноса ящиков и погрузки их в кузов и внутри кузова еще двое, в том числе и шофер, которые должны были эти ящики аккуратно укладывать. В это время Кравцов набрал код и благополучно открыл вторую дверь. Сердце бешено колотилось, а на лбу выступили крупные капли пота. Сбоку Кравцов увидел выключатель и включил свет. По обе стороны от прохода все было заставлено темно-зелеными ящиками, не более метра длиной, шириной порядка 30-35 сантиметров и высотой поменьше. Рядом лежали большие ящики, и Кравцов сразу их узнал — в таких обычно перевозили автоматы АКМ, лежали и тюки с обмундированием и многое другое.
Смирнов и Рожнов быстро начали забивать крышки ящиков с золотом, чтобы кто-нибудь не соблазнился открыть, посмотреть. Кравцов тем временем, откинув лямки металлических замков, открыл крышку одного ящика, в котором немного тускло заиграл блик золотых слитков, аккуратно уложенных в два ряда. Быстро ее закрыв, он дал команду:
— Забивайте! — и ринулся наверх звать ребят для погрузки. Три с половиной часа длился этот тяжелый марафон. Все взмокли, ведь пришлось перенести половину груза — 360 ящиков, то есть 28,8 тонны золота, к которому добавили ящики с оружием и часть тюков с обмундированием. Продукты брать не стали, главное было золото, а тюки с обмундированием взяли, чтобы прикрыть ящики.
Еще тридцать минут ушло на закрытие дверей, подчистки места подъездов, чтобы не оставлять колею и следов на грунте, и выезд на дорогу. Перед началом движения Смирнов и Ильин разнесли по машинам заготовленные заранее большие термосы с кофе и бутерброды. Но ребята лежали в машине на тюках совсем без сил. Их вымотал не так сам груз, хотя на каждого пришлось чуть более пяти тонн, как скоротечность погрузки без отдыха.
Кравцов попрощался с Рожновым, так как он с Ракитиным должен был вернуться в Калугу. Они договорились сегодня, так как уже наступило утро субботы 19 апреля, встретиться на этом же месте в 23 часа. Предстояла еще одна ходка за второй половиной груза. Кравцов попросил Смирнова, Ильина и Марченко залезть в кузов грузовиков, чтобы не оставлять парней одних с ящиками, лишить их соблазна проявить любопытство, а сам он поедет на головной "волге" на случай появления военных патрулей или гаишников.
Но все обошлось благополучно, только перед пересечением Московской кольцевой автодороги им навстречу вышел гаишник с жезлом, но увидев военные номера махнул им, мол, проезжайте. К семи утра они подъехали к особняку на улице Генерала Антонова. Москва еще спала. Два грузовика вкатили в ангар, стоявший рядом, а один подогнали прямо под дверь. Разгружали сразу 12 человек, поэтому машину разгрузили за 25 минут, и в 8 часов 30 минут все три грузовика стояли порожние. Все ящики сложили в комнатах первого этажа. Об имеющемся подвальном хранилище кроме Кравцова, Смирнова и рабочих, делавших ремонт, никто не знал. Но рабочие были уже далеко, в своей Рязани, и обычное подвальное бомбоубежище маленького дома их не волновало, оно уже и выветрилось из их голов, сколько таких объектов они ремонтировали за последние пять лет, они и не помнили.
Кравцов всех отправил отдыхать домой, договорившись, что вечером заедет за Ильиным и Марченко. Часть людей набились в "волги", а часть пошла к метро "Беляево", благо оно находилось рядом. Все валились с ног от усталости и страшно хотели слать. Кравцов шоферам "волг" сказал, чтобы не возвращались, отдыхали, а к 19 часам были опять здесь. В здании он остался вдвоем со Смирновым, так как ребят с автоматами, дежуривших в здании, он тоже отпустил.
— А теперь, Юра, — обратился Кравцов к Смирнову, так как они наедине уже перешли на "ты", — нам нужно будет все эти ящики вдвоем перетаскать в подвал. Сейчас 8 часов 50 минут. Чтобы нам перетаскать 360 ящиков, нужно минимум шесть часов без отдыха, а с отдыхом по 15 минут — семь часов, вот и считай. В 19 часов приедут за нами машины. Остается 10 часов 10 минут. В общем так, сейчас три часа на сон, потом завтрак и — за работу.
Предусмотрительный Кравцов вытащил из своей сумки два будильника и завел один на 11 часов 55 минут, а второй на 12 часов, чтобы, если не разбудит их первый звонок, они среагировали на второй.
Время пролетело мгновенно, как будто они только что легли спать на брошенных тюфяках. Кравцов вытащил электробритву, они быстро побрились, умылись холодной водой и сели завтракать. Кофе в термосе уже немного остыл, да и бутерброды не лезли в горло, сказывалась усталость, но тем не менее они их съели и разделили пополам плитку шоколада. Затем Кравцов вытащил маленькую коробочку с феноменом, открыл ее, вытащил две таблетки и дал их Смирнову, и сам проглотил такие же.