— Что случилось, Джек? — невинно поинтересовалась Мэг. — Я заставляю тебя нервничать?
Но уже в следующий момент слова застряли у нее в горле: Джек резким движением сбросил ее с себя и, вспомнив прием дзюдо, повалил навзничь, с такой силой, какой хватило бы и на соперника в несколько раз тяжелее.
Он схватил ее руку и прижал к себе так, чтобы она смогла ощутить всю мощь его желания и убедиться, что он готов приступить к делу прямо сейчас.
— Достань презерватив.
Мэгги протянула руку к подушке и извлекла из-под нее требуемое.
Он резко выхватил упаковку из ее рук.
— Джек! — испуганно вскрикнула Мэгги.
Он рывком развернул ее спиной, схватил за волосы и запрокинул голову так, чтобы она могла видеть все происходящее в большом зеркале напротив.
Атлетический торс Джека возвышался над ней. Хоть он и стоял на коленях, но был готов к бою, и пощады ждать не приходилось. Воинственное, возбужденное, твердое мужское естество ткнулось в ее бедра, ища пути к окончательной победе.
Они встретились глазами в зеркале.
Его взгляд требовал, чтобы капитуляция была полной, чтоб она подчинилась его власти, и одновременно обещал, что ей не придется сожалеть об этом.
Противоречивые чувства раздирали Мэг. Тело радовалось его победе. Нравилась властность его сильных рук. Ее отражение в зеркале недвусмысленно свидетельствовало об этом.
Глаза потемнели от желания, губы, зацелованные Джеком, алели, как кровавая рана. Как же она его хотела! Такого с ней раньше никогда не случалось. Мэг закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего. Будь что будет.
Джек еще сильнее наклонил ее. Бедра Мэг приподнялись, а голова уткнулась в подушки. Мэг почувствовала его горячее дыхание на своих ягодицах, и тут же его язык коснулся нежной плоти.
Наслаждение было столь острым, что она не смогла сдержать крик. Дрожь сотрясала все ее тело, яростный пламень сжигал недра.
— Ты права, Мэгги, я тоже любитель крепких попок. И мне приятно сообщить, что у тебя она чертовски хороша. Впрочем, не только она, — прошептал он.
Затем Мэгги услышала хруст разрываемой обертки презерватива. Она сильнее вцепилась в изголовье кровати. Хорошо, пусть пока все будет так, как он захочет.
— Открой глаза, Мэгги, — жестко приказал он, — я хочу, чтобы ты видела, как я войду в тебя.
Он обхватил ее талию и очень осторожными, медленными толчками раздвинул створки влажной, горячей, пылающей желанием раковины. Мэг чуть не потеряла сознание от вторжения этого завоевателя в ее глубины. Да еще и пальцы нащупали самое чувствительное место… Огонь волной накрыл тело Мэгги.
— Открой глаза! — снова потребовал он.
Но она все еще противилась. Лишь крепче вцепилась в изголовье и исступленно задвигалась, поймав его жесткий, все нарастающий ритм.
Джек не спешил, он дразнил ее, доводил и вновь отступал, наслаждаясь ее бессильным разочарованием.
Он выиграл. Она боялась открыть глаза и не увидеть в его лице того сладостного томления и восторга, который испытывала сама.
Джек не собирался больше ее упрашивать. Он двигался сильнее, резче, словно желал причинить ей боль, будто хотел войти в нее до конца и разорвать на части…
— О-о-о! — исторглось из ее глубин, и этот звериный стон становился громче с каждым толчком, когда тела их схлестывались в этой яростной схватке.
— Посмотри, Мэгги, как ты прекрасна!
Она изнемогала от всепоглощающего желания. И лицо ее в зеркале демонстрировало все — ее эйфорию, неугасимую жажду, близость к душераздирающей, острой вершине.
Джеку откровенно нравилось наблюдать в зеркале за каждым их движением. Его возбуждала реакция Мэг, когда он, обхватив ее бедра сзади, невинным барашком на заклание насаживал ее на свой безжалостный шампур.
Новая горячая волна страсти, подхватившая Мэг, была выше и головокружительнее всех прежних, и ее восторженный крик был почти криком боли. Тело содрогнулось в последний раз и расслабилось.
Мэгги наконец-то решилась взглянуть на их отражение.
Напряжение пропало с его лица, в глазах читалось восхищенное удивление. Что ж, значит, она не единственная потрясена глубиной и силой произошедшего.
— Как тебе это удалось, Джек? — обессиленно выдохнула она.
Их взгляды встретились в зеркале.
— Это зависело не от меня, — тихо отозвался он. — Это мы оба… вместе.