— Ненавижу тебя! Ты подлый, пользовался мной всю мою молодость! А теперь на молодуху потянуло? Поедешь в бордель себе новую шлюху выбирать? Я твоя жена! — вопли Джулии эхом отразились по горам. Где-то завыл волк.
Но графа такими претензиями не испугать старый упрямец, раз решил, значит, так и сделает. Завтра же выберет и выкупит себе новую девку на деньги барона.
— Джул, не мели чепуху, моя жена — покойная графиня Августа, а ты дрянь и пустое место, не издевалась бы над моей дочерью, то она бы не сбежала.
— Гад! Мразь! Я тебе отомщу! — пробубнила Джул себе под нос, кинула в поилку для коней факел, и тот зловеще зашипел, конь отшатнулся, но снова припал к воде, с жадностью утоляя жажду.
— Эй, Лукас! Распряги коней! Завтра рано утром мы отправляемся в столицу, карету приготовь! Запряги четвёрку вороных. И надень новый камзол, не позорь меня! За новой госпожой поедем!
Леон прорычал на слугу и медленно, прихрамывая, пошёл в замок, пора съесть кусок жареного мяса и выпить вина. А там и спать. Не успел подняться на высокое крыльцо, как раздался выстрел, потом второй.
Джулия выбежала и громко завопила:
— Королевский егерь убил графа! Помогите! Спасите! Запрягай, Лукас! Мы повезём тело в столицу, пусть короли увидят преступление сами!
— А может, утром? — Лукас спрятал за пазуху пистолеты и перешагнул через тело умирающего Леона. У конюха ужасно ноет ожог на плече, «метка» Джулии, и по темноте в горах скорее с обрыва слетишь, чем доедешь.
— Да и то, правда! Пусть тут лежит, сдохни, гад! А то решил поменять меня, на новую шлюху! Если бы не мой ум, так прозябал бы ты, придурок старый, в пустом замке!
Леон что-то простонал. Но его бросили во дворе, как ненужную вещь.
Джулия приказала нагреть воды, насколько хватило её понятий о красоте и чистоте отмыла себя, зачесала волосы назад. Выбрала старое траурное платье, завтра в таком наряде кажется уместным предстать перед королевой, упасть в ноги и молить о наказании для развратной Элизабет, которая ради любовника посмела не только сбежать от мужа, но и подговорила егеря убить родного отца.
— Вот и посмотрим, кто из нас графиня, а кто сучка подзаборная!
Глядя на себя в зеркало, прошептала довольная женщина. Вылила на себя четверть флакона старых духов и легла спать.
— Госпожа! Госпожа! — ещё темно, но Лукас трясёт «графиню» за плечо, пытаясь разбудить.
— Да что такое! Только уснула! Уже пора?
— Пора-то пора, вот только графа нигде нет! Трое верных слуг пошли искать его.
— Ты что говоришь? Даже убить нормально не в состоянии, промахнулся, косорукий идиот? Найти и добить, а мы собираемся в столицу, как и собирались! И барона буди! Он муж Элизабет, вот пусть требует жену назад.
Джулия вспомнила самое важное! Она же не проверила шкатулку графа в спальне. Деньги барона за молодую жену и украшения, какие ещё не успели продать. Надо скорее всё перепрятать. Как была босая в длинной серой сорочке, побежала в спальню убитого мужа, кинулась к тайнику за картиной. Но там пусто!
— Вот твари, все твари! Ворота закрыть! Всех обыскать! У кого найду деньги — убью на месте!
— Слушаюсь…
Хотел было Лукас исполнить приказ, но неожиданно увидел на полу каплю крови.
— Госпожа, это сам граф! Он, скорее всего, в столицу поехал. Если поспешим, то догоним, заберём деньги, а его добьём!
— И то верно. Карету мне быстро! Барона буди, пусть требует назад свою жену и наследницу, иначе нас выгонят из замка. Кто первый упадёт в ноги королевы, того и правда! И это буду Я!
Трудный выбор Джулии.
1 хитрая
2
3 она не так глупа, как кажется)
Глава 5. ПрЫнц на чёрном коне?
Рикардо осторожно вошёл в мою спальню до рассвета и очень тихо позвал:
— Госпожа, проснитесь, нам пора ехать. Вот тут нашлась тёплая одежда, правда старая, но сейчас очень холодно. Может одеяло взять?
Он быстро положил на стул моё платье и какой-то камзол, шаль, муфту и тут же отвернулся. Молча встаю, умываться долго, а в комнате холодно, дрожащими руками натягиваю на ноги чулки, сырые ботинки, завязываю шнурки. Платье тоже не успело просохнуть, но делать нечего, надеваю на себя всё, что есть, шаль на голову, потом крест-накрест на груди и узлом на спине, как в старые времена кутали деток. А огромный камзол сверху, так теплее. Всё пахнет сыростью и плесенью, ужасное ощущение, словно я раздела покойника, морщусь, потому что начинает подташнивать. Надеюсь, что на улице этот мерзкий запах выветрится.
— Я готова, — шепчу сиплым голосом. Главное, не разболеться, не думала, что начну мечтать о том периоде, когда после ковида не чувствовала запахи, ох.