Пораженная словами Авто, я выпрямилась и начала их переваривать.
— Вы меня слышали, мисс? Мы больше не прячемся.
— Ты хочешь сказать, что я могу покинуть эту квартиру? — прошептала я, не произнося слов вслух, боясь, что это неправда.
— Да. И наши люди, мисс. Все наши люди, которые скрывались: помощники, охранники — все они тоже слышали хорошие новости. Тот факт, что наш Лидер в лице вашего брата жив, распространяется как лесной пожар среди тех, кто скрывался. — Авто улыбнулся и взволнованно добавил: — Наш клан может восстать снова. Коставы могут занять свое место в Нью-Йорке. Наконец-то!
Мой взгляд опустился на изображение Заала и его любимой женщины Толстой, и мое сердце упало.
— А что, если он не захочет быть Лидером? Что, если все, через что он прошел под контролем Джахуа, слишком сильно ранило его душу? Что, если он хочет жить со своей женщиной, а не вести за собой наших людей?
Улыбка Авто исчезла.
— Это Заал Костава из знаменитого и благородного клана Костава. Он был рожден для этой роли.
— И все же ты сказал, что он провел свои дни как убийца, созданный злым человеком. — При этих словах у Авто отвисла челюсть, но я покачала головой. — Никто из нас уже не является тем, для чего мы были рождены. Я пряталась всю свою жизнь. Заал сражается за свою жизнь с восьми лет. А Анри? Где он? Что я знаю, так это то, что мы все разные. Как мы сможем? Все, что мы знали, было отнято у нас и уничтожено.
Авто взял меня за руку и сжал.
— Наши люди скрывались от Джахуа более двадцати лет. Некоторые из них были найдены и убиты самым ужасным способом. Наши люди нуждаются в этом. Им нужно, чтобы мы снова стали сильными. Им нужен Господин Заал, чтобы стать нашим Лидером.
Я снова и снова прокручивала в голове слова Авто. Но он был прав. Наши люди жили в страхе более двух десятилетий. Только надежда на выживание моих братьев наполняла их дни оптимизмом.
— Я должна его увидеть, — сказала я и почувствовала, как напряжение покидает тело Авто. — Я должна сказать брату, что жива. Я должна узнать, где Анри. — Мои глаза наполнились слезами, и я шмыгнула носом. — Мне нужна моя семья. Мне нужно увидеть моего sykhaara.
— Понимаю, мисс, — сказал Авто. Сунув руку в карман, он вытащил листок бумаги. Затем протянул его мне и кивнул. — Там указан домашний адрес Заала и Толстой. Каждый вечер вторника и четверга он отправляется в имение к Толстым на Брайтон-Бич, в Бруклине. Мы определимся с днем и скоро отвезем вас туда. — Авто крепче сжал мои руки, когда я поняла, что сегодня вторник. — Он не поверит. Его сестра, его род, все еще жива.
Кивнув в согласии, я наклонилась к Авто и поцеловала его в щеку.
— Ты хороший человек, Авто. А сейчас иди домой и отпразднуй эту новость со своей семьей. Если все, что ты сказал, правда, я наконец-то в безопасности. Это благословение.
Авто посмотрел на меня, как отец смотрит на свою дочь, затем поднялся с дивана.
— Я приду завтра вечером и организую машину, которая отвезет нас в Бруклин, в квартиру, которую Заал делит со своей невестой.
Я улыбнулась ему в ответ и кивнула, пока он выходил из квартиры. Я услышала, как защелкнулись дверные замки, и откинулась на спинку дивана. Когда Авто и его семья нашли меня ребенком, на грани смерти, под телами моей убитой семьи, наши люди возрадовались. Я была жива. У клана Коставы, который был своего рода королевской семьей для народа Грузии, был живой наследник. А Анри и Заал пропали без вести. Не умерли, но пропали. Надежда, которая была потеряна, внезапно возродилась.
Как пресловутую принцессу, запертую в башне, меня прятали и обращались со мной как с богиней всю мою жизнь. Мы часто переезжали с места на место, и я боялась, что сойду с ума от удушающего одиночества, в которое превратилась моя жизнь. Со мной обращались скорее, как с драгоценностью, чем как с человеком, слишком ценной, чтобы попасть в руки нашего врага. Я была последним столпом надежды для Тбилисской Династии Костава.
До сегодняшнего дня.
Вскочив на ноги, я бросилась к тяжелым черным занавескам, которые в моей квартире всегда были задернуты. Слегка раздвинув их, я уставилась в холодную темную ночь, ища хоть какие-то признаки жизни. Люди проходили мимо, занятые своими делами, но кроме этого, я не наблюдала никакой опасности.
Опустив шторы, я закрыла глаза.
— Опасности больше нет, — произнесла я вслух, убеждая себя, что угрозы моей жизни больше нет.
Подойдя к шкафу, я проскользнула в черные слаксы, достала длинное темное пальто с капюшоном и накинула его поверх черной шелковой блузки. Спрятав длинные черные волосы за спину, я схватила листок с адресами и направилась к двери. Мне нужно было сделать это в одиночку. И после двадцати лет ожидания этой новости я не могла больше ждать ни секунды, чтобы увидеть брата.