Я был не в силах оторвать глаз от ее вишневых губ и споткнулся о выпавшую доску.
– Мы туда пойдем?
Роджер мрачно расхохотался:
– Еще одно правило для тебя, Джеймо: не влюбляйся в Ревеллей.
– Премного благодарю, я вполне способен насладиться обществом прелестной девушки и не втюриться по уши.
Триста выгнула бровь:
– А как же Бетти?
Приятное гудение у меня в голове внезапно смолкло. После двенадцати лет, проведенных в приюте для мальчиков, Бетти стала первой, с кем я поцеловался. И, естественно, я решил, что мы должны пожениться.
– Бетти была…
– Ошибкой? – Триста оперлась на руку Роджера. – Самым большим разочарованием?
– Назидательным уроком? – подсказал Роджер. – Благодаря которому ты понял, как не надо?
И очень суровым уроком. Я, как последний дурак, таскался за ней по пятам, став предметом всеобщих насмешек.
– Ну, нынче я решительно склоняюсь к холостяцкой жизни.
– Еще бы, – хмыкнула Триста.
Опустилась ночь. Мы брели по набережной, и музыка заглушала тихий плеск волн. Долговязые ребята с лоснящимися щеками, в кепках-восьмиклинках, выгружали с причалившего парома ящики яблок, мешки с мукой и другие товары из Нью-Йорка.
Роджер остановился поторговаться с парой полураздетых женщин в разноцветных шляпах, а я принялся изучать отблески фонарей в воде. Не то чтобы я никогда не видел обнаженную грудь – видел, но не в таком изобилии.
Надев свежеприобретенные туристические шляпы, мы продолжили прогулку по набережной. Роджер указал на человека в роскошном черном костюме, беседовавшего с двумя полицейскими.
– Это кто, один из Хроносов?
Триста замерла:
– Это мой брат.
Мы с Роджером переглянулись. Триста редко рассказывала о своих братьях, но самое основное я все же помнил: Дьюи в свои двадцать один год был старшим, а младший, Джордж, считался слегка психованным. Что, естественно, не помешало их отцу выбрать именно Джорджа кандидатом на пост мэра Шармана. В семье путешественников во времени легко основывать династии: они могут снова и снова выдвигать свою кандидатуру на выборы, пока не добьются цели.
– Джордж! – помахала она.
Услышав знакомый голос, он резко обернулся и смерил Тристу холодным взглядом, словно перед ним стояла всего лишь какая-нибудь избирательница, а не выставленная из дома сестра, которую он не видел три года.
Затем Джордж снова повернулся к нам спиной, и улыбка Тристы поблекла.
Роджер стукнул по ладони кулаком:
– Затеять драку никогда не рано.
– Охотно помогу. – Я обернулся. – Триста, ты как?
– Ничего. Все нормально. И напоминаю, мы приехали сюда повеселиться, а не затевать бои с моим треклятым семейством.
Она потянула нас за руки, но Роджер не сдвинулся с места.
– Что у него за дела с этими копами?
Я вытянул шею. Перед Джорджем прямо на мостовой стоял на коленях пожилой человек. Он предпринимал слабые попытки помешать полицейским рыться в его вещах. Джордж отдал какой-то приказ, но из-за громкой музыки я ничего не расслышал.
Копы подняли дубинки и опустили их на голову старика.
Кто-то вскрикнул, толпа подалась назад, отшатнувшись от старика, повалившегося на землю. На миг у меня перед глазами вспыхнула картинка из прошлого: это я валяюсь на земле, а святые отцы перетряхивают мои вещи в поисках запрещенных книг, которые я раздобыл в церковном подвале. Их потрепанные страницы были для меня единственным окном в реальный мир. Никто из мальчишек не посмел поднять голос против наших воспитателей. И разве можно их за это упрекнуть? Они ничего не могли поделать. Все мы были бессильны.
Но я уже не тот перепуганный мальчонка.
– Эй! – Я подошел к полицейским, возившимся с фотокамерой. – Ребята, что тут происходит?
– Этот тип снимал, как наши дорогие гости пьют, – прорычал один из копов.
Старик обхватил руками кровоточащую голову.
– Да я тут ничего не снимал! Все фотографии только со свадьбы моей внучки. Это все снимки, что у нее есть, и я ей обещал…
– Заткнись, – невозмутимым тоном велел Джордж. – Или эти добрые люди тебя угомонят.
Полицейский перевернул камеру и постучал по ней.
– Нет нужды ломать хорошую вещь. – Я жестом попросил передать камеру мне. – Точно таким же аппаратом я на Пасху снимал свою семью в церкви. Дайте-ка сюда, я достану катушку с пленкой.