Впервые Харвестер слышала от него напористость, пусть даже она была пробной.
— Трекер, посмотри на меня. — Когда он не подчинился, этот небольшой вызов заставил её улыбнуться. Но Харвестер очень нужно, чтобы он посмотрел на неё. — Трекер! Подними глаза. — В этот раз, он поднял голову, но вспышки неповиновения в глазах подарили Харвестер надежду. — Когда в следующий раз скажешь кому-то уйти, смотри ему в глаза. Теперь у тебя есть право на собственную жизнь. Лишь Джиллиан может лишить тебя воли, в чём я сомневаюсь. На самом деле, полагаю, что она заставила тебя жить в собственном доме, да? И она не заставляла тебя вычищать сарай, так? Тебе нужно чем-то заниматься, поэтому она позволила тебе помогать с хозяйством. Я права?
Он кивнул.
— Отлично, — ответила Харвестер. — А теперь скажи мне уйти, и сделай это подобающе.
Он тяжело сглотнул, затем второй раз, но, наконец, поднял на неё уверенный взгляд. В глубинах его глаз появились янтарные всполохи, впервые за всё время, что Харвестер его знала, вервульф Трекера проявился.
— Ты должна уйти.
— Так-то лучше. — Несмотря на боль в груди, Харвестер гордилась им. Подойдя ближе, она вложила в его руку монету. — Если я понадоблюсь, эта монета призовёт меня. И я приду. Береги себя, Трекер. — Она начала дематериализовываться, но он поймал её за руку.
— Подожди. — Его хватка была сильной, но голос нежным: — Я рад, что теперь ты ангел.
С этими словами, он развернулся и вновь начал раскидывать сено, словно Харвестер и не приходила. Она на мгновение задержалась, а потом перенеслась.
По крайней мере, он не видел слёзы в её глазах.
* * *
Покинув офис Призрака, Блэсфим воспользовалась Хэрроугейтом и направилась в клинику. После обеда дела пошли медленнее, в приёмном отделении сидели лишь три человека. Страх от заявления Призрака, что рядом с клиникой ошивались ангелы так и не прошёл, но Блас по дороге обхватила стетоскоп, напоминая себе, что она профессионал и сейчас нужна людям.
Уравновесив, если, не полностью успокоив, нервное напряжение, следующие шесть часов Блэсфим занималась пациентами, после чего направилась проведать мать.
Дева спала, но открыла глаза, когда услышала, как Блас читает назначения.
— Блас, — прохрипела она. — Я несколько часов тебя не видела. Рада, что ты в порядке.
— Конечно, я в порядке. — Неважно, что за дверями их могут поджидать ангельские наёмники, Блэсфим улыбнулась и села в кресло рядом с койкой. — Как себя чувствуешь?
Дева снова закрыла глаза.
— Как будто кто-то засунул меня в промышленный блендер.
— Когда я увидела тебя вчера, было похоже на то. — Блэсфим взяла мать за руку, которая начала исцеляться после многочисленных ран от самообороны. — Что ты помнишь о нападении? Сколько было ангелов? Больше одного?
Мать кивнула, не открывая глаза.
— Это были два Карателя. Они нейтрализовали мои защитные чары и ворвались в дом, когда я готовилась к ритуалу сокрытия твоей сущности.
Блэсфим заскрежетала зубами.
— Нет, мы не станем это делать.
Дева распахнула глаза, но вместо боли в них была ярость.
— Ты станешь, дочь. С самого начала ты знала, что у заклинания срок сто восемьдесят лет. С момента истечения срока уже прошло двадцать, и ты на последнем издыхании. Я не прошла бы двести лет ада и сокрытия тебя, чтобы ты сейчас была эгоисткой.
Она назвала Блэсфим эгоисткой? Из-за того, что та не хотела лишать кого-то жизни, ради спасения своей? Как напыщенно! Дева самая эгоистичная персона из всех, кого Блас знала.
— Ты теряешь силы неистинного ангела? — спросила Дева.
Блэсфим с силой сжала медкарту матери, что побелели костяшки.
— Какие-то ушли, — призналась она. — Мои крылья больше не распространяют афродизиак. И рентгеновское зрение подводит. Я больше не могу очаровывать людей, чтобы они не злились. — По последнему она тосковала больше всего.
— Ты развила какие-нибудь способности вирма?
— Пока ещё нет.
Дева вздохнула.
— Осталось мало времени. Как только способности вирма проявят себя, все узнают, кем ты являешься. — Она сжала руку Блэсфим. — Мы должны провести ритуал. Сейчас. До моей смерти.
— Ты не умрёшь, мы уже об этом говорили. — Блас со стуком кинула медицинскую карту матери на тумбочку. — Никаких жертв. Я найду другой способ.
— Нет другого способа. — Дева попыталась сесть, но Блас нажала на кнопку, чтобы поднять изголовье койки. — Время почти кончилось, и тянуть больше нельзя. На наш след вышли Каратели. Я нашла для тебя Неистинного ангела, здоровую, сильную и по-настоящему порочную. Когда ты впитаешь её сущность, вновь станешь собой, может даже, переспишь с кем.
— Мам, а тебе не приходило в голову, что мне так хорошо? Без прикрытия Неистинного ангела мне не надо ложью заманивать кого-то в постель или что-либо ещё.
— Хочешь сказать, что предпочтёшь лишиться прикрытия, чтобы Каратели и Устранители убили тебя? Я этого не допущу! Я слишком старалась, чтобы обезопасить тебя. Смерть твоего отца не должна стать пустой тратой.
Блэсфим закатила глаза. Извечное чувство вины перед отцом.
— Ты всерьёз считаешь, что отцу понравилось бы жертвоприношение невинного ради сокрытия моей сущности?
— Твой отец был ангелом, — прорычала Дева. — Ему плевать на то, что в жертву приносят демона. Для ангелов хороший демон — мёртвый демон.
— Но он хотел, чтобы я была счастлива, а я не могу радоваться, когда за меня расплачивается другой.
— Ты не знала Рифиона, — отрезала Дева. — И не представляешь, чего бы он хотел.
Уставшая от постоянных споров, Блас встала.
— Мы позже это обсудим. Тебе нужно отдохнуть. — Она посмотрела на часы. Её дежурство уже длилось несколько часов.
Мать схватила её за запястье.
— Мы не станем это откладывать. Я установила ловушку для неистинного ангела, и когда она попадёт в неё сегодня, после чего истечёт кровью к утру, ты будешь в безопасности. Я могу отсюда провести ритуал.
Ох… мать твою.
— Ты знаешь, насколько невыносима? — практически прокричала Блас.
С лица Девы сошли краски, и хоть Блас и хотела заверить, что это из-за её слов, она понимала, в чём дело, поэтому опустила изголовье койки.
— Ты устала сидеть.
— Мне всё равно, — простонала Дева. — Мне нужно, чтобы ты была в безопасности. Чтобы все мы были. Все мы втянуты в это.
Гнев Блэсфим немного поутих, но это не меняло её отношение к ритуалу. Ей нужно предотвратить попадание Неистинного ангела в ловушку Девы.
— Мне нужно идти, но я скоро вернусь. — Она подала Деве стакан воды. — Выпей и лежи смирно, иначе я вколю седативные. Поняла?
Тяжело проглотив воду, Дева кивнула.
Блэсфим всё равно оставила медсестре назначение Деве седативных, и сказала никого не пускать. Даже ангелы не могли войти в больницу, за исключением Ривера, но Блас не хотела рисковать. Ангелы так отчаянно желали достать Деву, что могли подкупить, околдовать или шантажировать какого-нибудь демона, чтобы он её похитил. Заклинания клиники позволят предотвратить убийство, но снаружи Деву уже ничего не спасёт.
Уверенная, что Дева в надёжных руках, Блас покинула клинику через Хэрроугейт, а не через главный вход на станции. Если ангелы наблюдали за входом, то могли схватить того, кто выходил в мир людей, но они не могли отследить тех, кто передвигался через Хэрроугейты.
Ворота открылись в нескольких кварталах от дома Девы в Ки-Весте, в проулке за туристическим рестораном и баром. И вновь Блас пожелала, чтобы способности вирма помогли ей перенестись туда, куда нужно. Она не хотела попасть на открытую местность без ближайшего Хэрроугейта.
Проклиная слабый выбор своей матери, Блас вышла из проулка и затерялась в толпе шумных туристов, наслаждающихся последними минутами вечерних сумерек. Ки-Вест одно из немногих мест, в которых апокалипсис не сильно нашкодил, поэтому и стал популярным городком для тех, кто ищет временное убежище от навалившейся на человеческий мир катастрофы.