Я в драку не полез и велел не отходить от себя Микаэлю, лишь пальнул по мелькнувшей среди деревьев черной фигуре, но едва ли попал.
Преследовать беглецов не стали, хватало и более насущных забот. Граф распорядился выставить караулы, а остальных людей погнал тушить пожар и оказывать помощь раненым. Сам же вернулся в особняк и первым делом проверил супругу с детьми, затем облачился в принесенный дворецким халат и принялся срывать маски с лиц убитых врагов.
— Гиверсы! — с ненавистью прорычал он некоторое время спустя. — Порченое семя! Всех со свету сживу!
Как оказалось, за ночным нападением стояли давние соперники рода Хирфельд. Никто не ожидал от тех подобной смелости, если не сказать безрассудства, поскольку все последние столкновения заканчивались не в их пользу, что и подкосило могущество этого некогда почтенного семейства. И вот же — наняли наемных бретеров и пару ритуалистов не из последних, вскрыли магическую защиту имения и едва не перебили его обитателей.
— Приношу глубочайшие извинения за столь печальный инцидент, — сказал магистр-управляющий лишенным всяческих эмоций голосом некоторое время спустя. — Знайте: и я, и весь мой род перед вами в неоплатном долгу. Без вашей помощи мы бы не выстояли.
Я лишь рукой махнул.
— Увы, магистр, — продолжил граф Хирфельд, — теперь просто некого выделить вам в сопровождение. Столько людей погибло, столько верных и незаменимых людей…
— Мои соболезнования, — приложил я руку к сердцу. — Мы не будем путаться под ногами, отправимся в дорогу немедленно.
Хозяин имения рассеянно кивнул; все его мысли были заняты планами грядущей мести. А вот Микаэль уставился на меня с нескрываемым удивлением.
— Думаешь, дело нечисто? — спросил он, когда мы остались наедине.
— Не верю я в такие совпадения. Без людей графа мы станем легкой добычей для любого более-менее сильного отряда наемников. Надо убраться отсюда под прикрытием ночи, такого финта от нас точно никто не ждет.
Маэстро Салазар покачал головой.
— Или от нас и ждут именно этого.
— Или так, — на стал спорить я. — Не проверим — не узнаем.
Часть вторая. Весланд
Глава 1
Непогода настигла на рассвете. К этому времени мы уже покинули окраины Ленинцгена и скакали на запад, прямиком к границе с империей. Дорога петляла меж холмов и пригорков, приходилось то и дело обгонять медлительные торговые обозы, хватало и встречных верениц груженных товарами телег. Изредка попадались забрызганные грязью кареты, неизменно их сопровождали отряды верховых. Раз мы проехали почтовую станцию, да еще повстречался постоялый двор, а в целом места тянулись не слишком обжитые.
Низкие тучи пришли со стороны гор, закрыли небо, расползлись над головами непроглядной пеленой. Задул порывистый ветер, посыпалась мелкая морось, утро сделалось мрачным, а уж когда зарядил не по-весеннему холодный дождь, мир и вовсе затопил густой полумрак. Настроение и без того оставляло желать лучшего, а непогода испортила его окончательно. К тому же совсем уж невредимыми из ночной схватки выйти моим спутникам не удалось, и если неглубокий порез на плече Микаэля давно подсох и не кровоточил, а набухший под глазом Марты синяк больше не мешал ведьме размыкать век, то лающий кашель Уве наводил на весьма нехорошие мысли. Мне он категорически не нравился, как не нравилась и вновь появившаяся в мокроте школяра кровь.
— Больше никакой магии! — в который уже раз наказал я школяру.
Уве скакал, сгорбившись в седле; под накинутым на голову капюшоном белело осунувшееся лицо.
— А тренировки? — спросил он, выпрямился и вновь закашлялся.
— Только левой рукой! — объявил я. — Все понял?
Слуга кивнул, и я прекратил читать ему нотации, обернулся и окинул взглядом дорогу, но окружающий мир растворился в серой пелене дождя. Тот размеренно сыпался с неба и понемногу пропитывал ткань плаща, одежда быстро становилась холодной, мокрой и липкой. А еще — не слишком чистой. Копыта лошадей размеренно месили бурую жижу и расплескивали воду из глубоких луж, да и колеса встречных телег то и дело окатывали нас россыпями брызг.
Вина в дорогу мы взять не удосужились, и у маэстро Салазара от раздражения едва дым из ушей не валил. Скрывать дурное настроение было не в привычках Микаэля, а в этот раз он и вовсе превзошел себя самого, целиком и полностью сосредоточившись на доведении до белого каления Марты.