***
Дождливые улицы Лондона переливаются в свете фар проезжающих машин, отражаются в каждой, даже самой маленькой капельке. Ненавижу такую погоду. Ненавижу вечную сырость, холод и ветер. Поэтому и перебрался в Сидней, сам вызвался возглавить новое отделение. А вот Кэти такая погода нравится больше всего. Она, наверное, скучает там, в Лос-Анджелесе, по этим недодождям-недотуманам, которые мелкими каплями оседают на всё вокруг. Словно кокон. Скучает по вечно серому небу и солнцу, пробивающемуся сквозь дымку, словно в постапокалиптическом блокбастере. Я бы собрал её, если бы мог. Всю эту картинку за лобовым стеклом, всю по составляющим, и отослал бы ей. Чтобы она взбодрилась, чтобы не думала, что я забыл о ней. Я думаю о Кэти, каждую секунду думаю о ней... Устало опираюсь головой о руль и закрываю глаза. Моментально проваливаюсь в забытьё. Которое не приносит ни спокойствия, ни облегчения. Наоборот, только сильнее обостряет все чувства, выводит собственное тело из-под контроля мозга, куда что-то бьётся болезненными толчками, не переставая, уже несколько минут. Кажется, я тоже видоизменяюсь. Привыкаю к существованию, а не жизни. Ничего, когда всё закончится, я приеду, и мы вместе с Кэти начнём новую жизнь. Даже если она выберет для этого самое сырое и промозглое место во всей Англии. С трудом разлепляю свинцовые веки и тянусь к крышке ноутбука. Изображения с пяти камер наблюдения моментально занимают весь экран. Коридор, кабинет, спальня, кухня и ванная. Ты и сама не знаешь, что теперь рыбка в моём аквариуме. И я могу наблюдать за тобой в любое время суток. Лайэл, если бы узнал, наверняка прочитал бы мне целую лекцию на тему вторжения в частную жизнь, но ведь это моя квартира, так? Ты сидишь на диване в кабинете, подтянув ноги к животу и закутавшись по самую макушку в тёплый красный плед. Потираешь глаза, на секунду вынимая руку из своеобразного кокона, и тут же прячешь её обратно. Неужели меня ждёшь? Ну да, я же сказал, что приду... Часы, встроенные в большой книжный шкаф, бьют полночь, и ты со вздохом, до сих пор болезненным, идёшь в ванную. Возишься со смесителем, роешься в шкафчиках, и, наконец всё приготовив, раздеваешься. Что в тебе так приглянулось тем бандитам? Тощая, какая-то даже слишком хрупкая, с маленькой, но, признаю, довольно аккуратной грудью. С длинными ровными ногами, впалым животом и чуть темнее, чем на голове, треугольником волос ниже. Слишком плоской задницей и выпирающими позвонками, словно ты динозавр из доисторических времён. С короткими, настолько светлыми, что в свете кажутся прозрачными, волосами. Но мягкими, я помню. Вытираю пальцы о куртку, хочу оттереть это ощущение от себя. Не хочу помнить, не хочу знать. Единственное, что, на мой вкус, в тебе может привлечь, - это лицо. По-настоящему девичье: с пухлыми розовыми губками, огромными глазами и чуть вздёрнутым носиком. Усыпанное маленькими веснушками. Вспоминаю слова одного из насильников. Да, хоть в чём-то наши мнения на твой счёт сошлись. Стоишь ещё какое-то время перед зеркалом, смотришь на себя словно в первый раз - вместе со мной. Осторожно касаешься повязки на рёбрах. Проводишь подушечками выше и замираешь с абсолютно нечитаемым выражением лица. Подаюсь вперёд, как будто хочу через экран просочиться к тебе, встать за спиной. Разгадать, о чём думаешь. Почему-то это кажется невероятно важным сейчас. Почему-то... Не могу разглядеть, что именно случилось, хоть и поставил самые лучшие камеры, но ты в ужасе отскакиваешь к противоположной стене и буквально стекаешь по ней вниз, клубком сворачиваясь на кафельном полу. Закрываешь голову руками и будто ждёшь удара. Которого так и не следует. По моему телу откуда-то изнутри поднимается волна, что-то непонятное вспышками, неясными очертаниями затмевает сознание, и я почти подрываюсь к тебе. Уже тянусь к карточке-ключу, чтобы заглушить тихо порыкивающий мотор, как всхлипы на той стороне экрана меня останавливают. Ты лежишь на полу и рыдаешь. До конвульсий собственного тела, до побелевших костяшек моего. И правда похожа на использованную половую тряпку. Совершенно не вписываешься в дизайн роскошной, недавно отремонтированной комнаты. Чувствую, как тошнота подступает к горлу, как копится слюна, смазывая глотку, и уже начинает спазматически сжиматься желудок. Едва успеваю выскочить из машины. Оставляю на мокром грязном асфальте всё, что ел за последние, наверное, дня два. Свежий воздух помогает немного проветрить голову, но кислый привкус во рту заставляет морщиться и, плотнее закутавшись в куртку, бежать к ближайшему супермаркету. Пока молоденький паренёк пробивает мне бутылку «Аква Минерале», неотрывно смотрю на витрину с сигаретами. Раньше много курил, а год назад бросил. С тех пор как переехал, и надобность отпала. Бросил... Представляю, как густой дым наполняет лёгкие, забирается в череп, размягчая тугой узел нервов, и не удерживаюсь. Кидаю на прилавок первую попавшуюся пачку. Всё оставшееся до работы время наблюдаю за тобой и курю. За ночь ты пять раз просыпаешься с криками, а во сне постоянно ворочаешься и что-то бормочешь себе под нос. На последней сигарете понимаю, что больше никогда не смогу курить эту марку. Слишком сильно их вкус пропитался тобой.