***
Первое заседание суда проходит в закрытом режиме, без прессы и лишних глаз. Все подсудимые признали свою вину и теперь наивно полагают, что за помощь следствию им скостят срок. Когда в зал суда влетает красный как рак Корги и верещит о своей непосредственной причастности к делу, продаже нелегальных лекарств и ещё о паре десятков нарушений нашего дражайшего законодательства, рты открываются у всех, кроме нас с Лайэлом, ведь это именно мы на днях донесли до него информацию о том, кому он перешёл дорогу, и набросали возможные варианты развития событий в случае, если этот кто-то обо всём узнает. Так что теперь этот кусок дерьма стоит за кафедрой и распинается во всех подробностях, через каждое слово повторяя, что он согласен хоть из здания суда в камеру отправиться, лишь бы ему обеспечили защиту. Очень умно, мистер Корги, очень. Когда адвокат с нашей стороны объясняет причины отсутствия Кэти на слушании, судья заметно хмурится, но соглашается просмотреть запись её показаний. Меня словно гвоздями прибивает к стулу на первых оглушающих воспалённое сознание звуках видеозаписи. Воздух тяжелеет, сгущается и, попадая в лёгкие, вместо жизни приносит смерть. С каждым её словом от меня отщепляется частичка и растворяется в вакууме пространства. Нет больше никого, только я и внушительных размеров экран для презентаций, на котором, укутанная в больничную робу, сидит Кэти. Я слушаю, старательно вслушиваюсь - и не слышу. Мозг просто отказывается воспринимать то, что она говорит. Громкость - оглушающая, восприятия - ноль. И зрение, кажется, отказывает. Всю жизнь была твёрдая единичка, а сейчас не получается в таком большом разрешении рассмотреть даже её лицо. Хочу оказаться рядом. Хочу сжать мягкую ладошку, прижать к себе всю, защитить, уберечь. Никогда больше не отпускать. Я хороший брат, всегда им был. Я сделаю для моей Кэти всё, что могу. И даже больше. Уже делаю. Когда судья объявляет об окончании заседания, я всё ещё не могу прийти в себя. Водитель едва успевает убежать из-под колёс резко завизжавшей машины. Внеплановый выходной получил, должен радоваться. Еду, не имея ни малейшего представления куда. Тоска по сестре слишком остро и вдруг разом наваливается, расплющивая меня по сиденью авто, и только немалый водительский стаж уберегает от участи въехать в столб или того лучше - в бочину какой-нибудь фуры. Готов поспорить, проклятий вслед мне летит прилично.
***
Тьма. Совершенная, обволакивающая, наполняющая до краёв. Прикосновение чужих рук. Мягкое, нежное. Что-то тёплое греет, вибрациями расходится, создавая рябь на идеальной поверхности. Хорошо. Так уютно и спокойно. Тишина какая-то... исцеляющая. Как будто и не было этого кошмара. Нет, даже не так. Как будто не было вообще ничего. И нет. Даже меня. Я просто ещё одна составляющая этой тьмы. Как тепло, как нежность, как тишина. Искушает остаться, но... Червь ненависти проник слишком глубоко в мозг. У меня уже полгода как нет никого, чьи руки могли бы ласкать во сне. Нет! Не слушай, отвернись... Это обман, просто воспалённый уставший организм отключается. Но мы уже усвоили, что это забытьё не приносит ничего, кроме ещё большей усталости и лишь крупицы силы, чтобы ходить, дышать, создавать иллюзию жизни... А здесь слишком хорошо. Закрой уши! Проскреби виски, вынь это, избавься! Останься здесь. Но как же Кэти? Кэти, Кэти, Кэти, Кэти... Катавасия звуков, так внезапно появившаяся всеми голосами: моим, папиным, маминым, твоим - вырывает из дрёмы слишком резко, вываливает все, казалось, отступившие эмоции, и я не справляюсь с наплывом. Слабость такая, что даже пошевелить рукой не могу, всё, на что меня хватает, - разлепить веки. Ты смотришь на меня сверху вниз, аромат персика и сливочного пломбира, твой аромат, бьёт в ноздри, вызывая слюноотделение. Кожей головы чувствую прикосновения твоих пальцев. Вместо подушки - твои колени. Урчание Бони, устроившегося под боком, оглушающее, а ещё совсем недавно казалось таким тихим... На твоём лице мелькает неуверенность, сменившаяся слишком быстро мягкой, чуть тронувшей уголки губ улыбкой. Рука, было поднявшаяся, не исчезает, дарит новую ласку. Крик едва не вырывается из осипшего горла. Так отвратительно, низко, предательски хочу подставиться под твои прикосновения. Упиваться этим моментом. Чувствовать чужое тепло рядом. Непозволительно. - Как я тут оказался? - Собираюсь с силами и встаю. Тянусь, разминая расслабленные со сна мышцы. Протягиваешь мне стакан воды и таблетку аспирина. Беру воду, таблетку игнорирую. - Ты пришёл посреди ночи, пьяный в стельку, - убираешь лекарство обратно в коробочку. - Я что-то говорил? - напрягаюсь всем телом в ожидании ответа. Слишком много поставлено на карту. - А не надо было ничего говорить. Сегодня, вернее, уже вчера, было первое заседание. - Смотришь на пустую бутылку из-под виски на полу. - Можно я после следующего напьюсь с тобой? Улыбка выходит немного кривая, по ней не получается понять, сказала ты правду или соврала. Хотя если бы соврала, не сидела бы, баюкая меня, всё это время. - Посреди ночи... - ещё раз, уже более осознано прокручиваю твои слова в голове. - Я тебя испугал? Вижу, что да. Но хочу услышать от тебя. Даже несмотря на то, что сейчас уверен: удовлетворения мне это не принесёт. - Сначала немного... Не обращай внимания. - Следишь за моим взглядом и достаешь из кармана домашних штанов черный смартфон. - Ты так и остался трудоголиком. Он не замолкал ни на минуту, а ведь сейчас выходные. Выцепляю телефон из твоих рук и бухаюсь в кресло напротив. Сообщения и пропущенные пролистываю на автомате. Все, кроме одного. - Твою мать! Тянусь за ноутбуком, захожу на почту и понимаю, что дизайнер действительно нас кинул. До презентации нового продукта осталась неделя. - Сучёныш, я ему хребет через глотку выну... - Понимаю, что говорю вслух, только когда ты удивлённо вскидываешься. - Извини, работа. Какого дьявола я вообще перед тобой оправдываюсь? Не могу ответить на этот вопрос, и задумываться над причинами сейчас времени нет. А ты подходишь слишком близко и с интересом заглядываешь в монитор. - Тебе нужно придумать логотип для нового лекарства? - Витаминов. А ещё сделать страницу на сайте, проработать. Наняли какого-то гениального, как меня заверяли, студента, и в итоге он слился за неделю до презентации. И ведь даже неустойку ему не вкатишь: беден, небось, как церковная мышь! Поджимаешь губы на последних моих словах, забираешь из рук ноутбук. - Я сделаю. Сначала проработаем с тобой дизайн, а потом я уже сама доделаю всё остальное. - Довольно ухмыляешься в ответ на мой удивлённый взгляд. - Ну недаром же я веб-дизайном занимаюсь. Уж с этим справлюсь. Мне остаётся только продолжать удивляться, открывая всё новые и новые грани тебя. Я знал только, что ты поступила в тот же университет, что и Кэти, но никогда не интересовался, на какой факультет. Химик-биолог и веб-дизайнер. О чём вы с сестрой разговаривали вообще? Она тоже видела тебя такой? Сосредоточенной, не похожей на хрупкую безвольную куклу, которой ты кажется обычно. С забранными в подобие пучка волосами, держащимися только за счёт карандаша, серьёзным взглядом и поджатыми губами. Ёжусь от холода. То ли ещё не отошёл ото сна, то ли здесь действительно прохладно. Разжигаю камин и сажусь рядом с тобой, разглядываю через плечо, что ты делаешь. Гипнотизирует. Кликанье мышки, потрескивание дров в камине, тихое уханье часов. Темнота, нарушаемая лишь светом от экрана и вспыхивающими то и дело языками пламени. Плюшевая шёрстка Бони под ладонью и твой запах, так удивительно приятно смешивающийся с моим. Странные ощущения, что рождает наша близость. Мы ещё ни разу не были так по-настоящему вместе. Всматриваюсь в тебя и нахожу всё больше общего с моей Кэти. Как будто чем ближе я к тебе, тем ближе к ней. Ты смазала маслом проржавевшие шестерёнки моей души, и даже зная, что внутри яд, я всё равно с благодарностью принимаю каждую каплю. Расплата придёт потом. А ещё я понимаю, что по-настоящему отдохнул, впервые за черт знает какое время. Действительно отдохнул. Голова, несмотря на выпитый накануне алкоголь, свежая, без дёргающей боли, в теле приятная расслабленность, не хочется двигаться. Вообще не хочется делать что-либо. Хочется только продолжать вот так сидеть и наблюдать за тобой. Не думать, не анализировать. Понимаю, что не могу себе этого позволить, но и противостоять не в силах. Когда меня вырубает во второй раз, я не помню, но просыпаюсь уже не на твоих коленях, а просто на диване, укрытый облюбованным тобой красным пледом. На закрытом ноутбуке лежит записка, выведенная мелким каллиграфичным почерком с просьбой оставить один, наиболее понравившийся дизайн логотипа и информацией о том, что Стэн забрал тебя на очередной осмотр к доктору Хоупу. Почти идиллия.