— Их невозможно получить, — выдавил Риваль сквозь сжатые от боли зубы. Несмотря на стройную фигуру, рука у учёной оказалась на удивление тяжёлой. — Вся информация, связанная с экспериментом на станции «Арфа» засекречена командованием флота. Я никогда бы не смог получить эти данные!
— Думаешь я этого не знаю! — рявкнула в ответ эта фурия. — Почему, по-твоему, я согласилась на разговор с тобой?! Надеялась, что таким хоть таким образом эти данные смогут попасть мне в руки...
— Стоп! — Риваль перехватил её вторую руку, не позволив влепить себе вторую пощёчину. — Что это ещё значит?!
— Отпусти меня! — закричала Линфен и тщетно попыталась вырваться из его хватки.
— Что это значит? Ты знала, что не получишь файлы? Тогда, какого чёрта ты делала в университете?
— Это не твоё собачье дело! — Шан наконец смогла вырвать сове запястье из пальцев Риваля. — Я требую, чтобы вы немедленно отвезли меня в консульство Лиги или я...
— Или ты что? — не выдержав рявкнул на неё Риваль. — Что ты тогда сделаешь?! Да если бы не мы, тебя бы уже убили Или ещё хуже. Ты хоть это понимаешь? А?
Блауман схватил её за плечи и одним движением встряхнул хрупкую фигурку учёной.
— Эти люди пришли туда именно за тобой! Они взломали твоих киборгов и натравили их на нас! Они уже убили кучу народа, в том числе и адмирала Остерленда и доктора Лазарева и бог знает кого ещё. А ты строишь здесь гребную недотрогу. Неужели ты ещё не поняла, насколько всё это серьёзно, гениальная ты дура!
Риваль выдохся и выпустил женщину. Оказавшись на свободе Шан шарахнулась от него в сторону, сделав несколько шагов назад и рухнула в кресло, стоявшее за её спиной. На её лицо впервые отчётливо читались эмоции. Маска спокойствия и холодной, высокомерной невозмутимости наконец дала трещину.
Сейчас Линфен выглядела настолько слабой и ранимой, что Ривалю было трудно смотреть на неё. Он отвернулся и сел в соседнее кресло, прикрыв лицо руками. Только в этот момент он понял, насколько на самом деле устал от всего этого. От постоянного напряжения, вызванного бесконечными тайнами и загадками, что свалились на него за последнее время. Сейчас Ривалю больше всего хотелось лечь на кровать и проспать десять часов к ряду в надежде на то, что когда он откроет глаза, то всё это окажется одним сплошным долбанным кошмаром.
Но, к сожалению, реальность была к нему не столь милосердна.
— Идея Отиса ему не принадлежала.
Тихий женский голос заставил Риваля вздрогнуть. На несколько секунд он даже забыл, что не один в комнате. Подняв голову, Блауман посмотрел на сжавшуюся в соседнем кресле Шан.
— Что?
— Я уже на второй день поняла, что не смогу получить нужные мне данные о проекте, над которым он руководил, — ответила Линфен. — Я искала другие данные.
— Шан, я видел историю твоих запросов. Все они касались именно того эксперимента, который проводил Отис. Если ты думаешь, что я...
Линфен подняла руку. Ту самую, которой дала ему пощёчину. Кусочек кожи на её запястье исчез, скрывшись внутри искусно выполненного протеза. На его месте появился тонкий и гибкий коммуникационный шнур, заканчивающийся универсальным разъёмом.
— Так вот, почему те громилы никого не пускали в архив, — понял он. — Ты пыталась хакнуть их базы данных.
— Я не «пыталась» их хакнуть, — язвительно, но всё же куда более дружелюбно ответила женщина. — Я их хакнула. Когда вы туда заявились я как раз скачала нужные мне данные. А всё остальное было исключительно для отвода глаз.
— Программы безопасности университета не могли это не заметить, — начал было Риваль, но сидящая перед ним женщина нервно рассмеялась и убрала коммуникационный шнур обратно в запястье протеза. Теперь его было невозможно отличить от обычной человеческой руки.
— Их системы защиты и яйца выеденного не стоят.
— Тогда какого черта ты там делала?
Несколько мгновений Шан молчала, будто пыталась решить, стоит ей говорить или нет.
— Я знала это с самого начала. Ещё когда мы с Отисом только работали над теориями для установки. Когда я пришла в проект, у него уже имелась теоретическая база, от которой он отталкивался. Именно по этой причине мы с ним в последствии разошлись во мнениях, — пояснила Шан. — Я прокладывала новый путь вместо того, чтобы идти по уже проторенной дорожке.
— Какой ещё, к чёрту, дорожке? — Риваль уже совсем перестал что-либо понимать.
— Ваша «Сашимото индастриз» уже проводила свои исследования в области создания установок сверхкритического сжатия частиц, — ответила она. — Примерно сорок лет назад. Они создали рабочую установку и довольно долго испытывали её на поверхности планеты. Но во время эксперимента, когда её установили на находившийся на верфи тестовый корабль, что-то пошло не так. Произошла авария, в результате которой судно с экспериментальной установкой на борту погибло. В итоге ваша компания признала эксперимент неудачным и свернуло все свои разработки в этой области.
Выслушав её, Риваль попытался вспомнить о событиях, о которых она говорила. Вот только если Шан была права, то, получается, когда это случилось ему самому было не больше шести лет отроду. С тех пор прошло столько времени, что это событие должно было сотни раз затеряется на страницах верденской истории. Оставался другой вопрос. Почему за такое огромное количество времени никто больше не пытался вести исследования в этом направлении? Конечно, можно предположить, что после неудачи, постигшей конструкторов и учёных «Сашимото Индастриз», никто просто не хотел браться за подобный проект. Если уж это не получилось у одной из самых богатых и технологически продвинутых в области судостроения компаний, то какой смысл пытаться другим.
Но подобное заключение выглядело абсурдно. Даже если учесть вероятность подобного, Риваль всё равно не был готов поверить в то, что за такое огромное количество времени никто так и не попытался вновь...
Время!
Мозг Риваля уцепился за это слово, как голодная крыса за упавший на пол кусочек мяса. По какой-то причине это сейчас показалось ему важнее всего остального. Время. Что-то было не так со временем. Перелёт от Траствейна до пространства Лиги занял бы минимум месяц. Не меньше. Ну может быть чуть меньше трёх недель для очень быстрого курьера. Катастрофа на станции «Арфа» произошла чуть меньше двух с половиной месяцев назад. Более чем достаточно времени для того, чтобы курьер успел доставить эту информацию в Лигу, а затем Линфен могла добраться сюда на своей яхте.
Риваль поднял голову и посмотрел на сидевшую напротив него женщину. Шан молчала, видимо давая ему возможность обдумать то, что сама ему рассказала. А может быть просто боялась очередной вспышки его гнева. Сейчас она была не в Лиге. Не была окружена верными телохранителями. Она одна, с незнакомыми ей людьми. Что она сейчас испытывает. Страшно ли ей? Этот вопрос появился в голове Риваля всего на пару секунд, но он отмахнулся от него, потому что вспомнил куда более важную вещь.
Из-за военного положения, данные о гибели станции «Арфа» не обнародовали в течении шести недель. Линфен никак не могла узнать об этом и успеть сюда к этому времени.
— Как вы узнали об эксперименте Отиса, — несколько рассеянно спросил Риваль глядя Шан в глаза.
— Что? — Линфен выглядела удивленной. — О чём ты говоришь?
— Флот опубликовал информацию о гибели «Арфы» всего три недели назад. До этого Нормандия находилась на карантине. Никого не пускали и не выпускали из системы без разрешения. А ты здесь находишься уже девять дней, — медленно проговорил Риваль. — Откуда вы узнали об этом?
Уже давшая трещину маску спокойствия на лице учёной посыпалась окончательно, хотя Шан и старалась выдержать спокойное выражение.
— Я не понимаю о чём ты. Мы...
— Хватит врать!
От его крика сидевшая в кресле женщина словно сжалась в комок.
— Я... Я не знаю...
Резко поднявшись с кресла, Риваль схватил её за руку и буквально стащил с кресла, потянув в сторону выхода.