Изделия вполне можно было осмотреть и ощупать на наличие дефектов. Чем члены комиссии не брезговали. Параллельно они задавали уточняющие вопросы, служащие проверкой знаний и того, что работу не выполнил посторонний. В среднем на каждого уходило по десять-пятнадцать минут.
После короткого ожидания группу позвали обратно в зал и торжественно вручили пластиковые сертификаты об окончании курсов, и, что важнее, соответствующий документ в личное дело. Данный уровень приравнивался к специализированному неполному образованию.
Признаться, я была удивлена не столько тем, что мероприятие прошло так быстро, сколько наличием официальных сертификатов с голограммами. То есть они были изготовлены для каждого участника заранее.
Впрочем, проваливших свое задание здесь не оказалось. Все шестеро неплохо постарались.
Но мой Ясечка все равно был лучше всех, пусть и не единственным, кто изготовил работу из дорогостоящих материалов.
Остальных сопровождающих было куда больше. Кто-то пришел с родителями, кто-то с парами и друзьями. Девушек поздравляли цветами. Тоже приготовленными заранее.
Кажется, вся группа приложила к этому руку. Надо же. Аск раньше не упоминал об одногруппниках. Я от него слышала лишь о Вадимыче.
Поблагодарив наставников за знания, всей красивой толпой в официальных нарядах мы направились в ресторан при университете. Там ожидал небольшой зал для празднования, где и начались основные пьянки-гулянки.
*
Во все глаза разглядывая виды в ботсаде, которые открывались с нашего балкона, я старалась сделать лицо попроще и мысли покороче.
— Все в порядке? — поинтересовался брат.
— А? Угу, — мелко закивала я. — Просто вы так грандиозно заканчиваете курсы. Это странно.
— О-ох, малышка! Дождись свой выпускной после средней школы. А потом и старшей. Поверь мне, все будет куда грандиознее! — рассмеялась одна из новоиспеченных ювелиров, и подняла ополовиненный бокал.
Часть компании с готовностью поддержала ее сумбурный тост. Остальные не спешили напиваться, предпочитая закуски.
В свою очередь, я впала в еще большую в задумчивость, пытаясь вспомнить, как отметила свой выпускной. В памяти не нашлось не то что чего-то грандиозного, а мало-мальски праздничного.
А! Вспомнила!
Я готовила.
Мда. Шикарный был "праздник".
О младшей школе вообще упоминать не стоило. Кое-как закончила, и бес с ней.
Аск заметил мой хмурый взгляд, и спохватился:
— Точно, — порылся он в своей сумке, выуживая футляр с работой. — Хотел подарить его тебе. Да, знаю, что золото тебе не идет. Обещаю, что по приезду сделаю что-то из серебра или платины.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я и с любопытством открыла бархатную коробочку.
На тот самый кулон хотелось посмотреть с тех пор, как услышала о работе. Но совать любопытный нос и мешать брату не стала, поэтому получила возможность разглядеть его только сейчас.
Изделие оказалось довольно тяжелым. При этом ажурность плетения, жемчужная подвеска и общая массивность оказались вполне гармоничными и даже изящными. Я видела такие ожерелья на старых картинах.
Для повседневной носки подвеска не подходила. Особенно для моего типажа внешности. Но для семейного наследия или официального мероприятия — в самый раз.
Что удивило больше всего — исполнение. Даже мой придирчивый глаз не находил броских изъянов. Парень действительно очень постарался. Это было видно.
— Ты молодец, — искренне заметила я. — Все сделано очень качественно.
— Спасибо, — зарделся он.
Остальная компания радостно отмечала маленький выпускной. Судя по всему, это было органичное продолжение Купала.
Видимо, изначально планировали закончить перед праздником, но внезапный теракт сбил всем планы. Даже школьные занятия немного перенесли, что уж говорить о курсах.
Я рассеянно вертела в руках цепочку, поглаживая пальцами жемчужный кулон. Приятно было наблюдать, как люди непринужденно общались и веселились. Было видно, что у кого-то успели сложиться панибратские отношения, а к кому-то относились прохладно и уважительно.
В группе были курсанты разных возрастов. Самой молодой оказалась та самая художница, обожавшая цветную эмаль и трафареты. Она училась и проживала здесь же. Как оказалось, моя мама была одним из ее кумиров.
Не знаю, зачем она это мне сказала. Девушка вообще трепалась за десятерых, и, похоже, сама жалела о столь бесконтрольном языке.
Что ж, сочувствую и понимаю.
Приставать с просьбами выцыганить мамин автограф она не стала. Видимо, из-за наличия опекуна под моим боком.