— Это ладно, — вспомнил, улыбаясь Игорь. — Я сегодня паркуюсь возле дома, подлетает ко мне пацанчик и орёт: ты на сумку мою наехал. Какую такую сумку, спрашиваю, я же помню: не было никакой сумки. А он говорит: я в снег её там закопал, куда ты заехал. Я к воротам встал, смотрю, он там снег руками роет, где я стоял: сумку ищет.
— Нашёл? — сквозь слёзы спросил отец, давясь от смеха.
— Представь себе, нашёл! — тоже смеясь, ответил Игорь. — Под бампер снегом вдавило, представляешь? Догадался ведь, сучёнок.
Мужчины смеялись от души.
— А самый прикол не в этом, — немного успокоившись, продолжал Игорь. — У него в этой сумке несколько бутылок было, и ни одна не разбилась, представляешь?
Я благополучно довёл Славку до его дома и зашёл к Ивану Николаеву. Постучал калиткой, разбудил овчара, тот меня добросовестно облаял и вскоре я услышал женский голос из приоткрытой двери сеней:
— Кто там?
— Тёть Маш, это Паша Ивлев. Иван дома?
— Сейчас позову, — откликнулась из темноты тётя Маша.
Вышел Иван и с удивлением подал мне руку.
Я поздоровался с ним, вытащил из внутреннего кармана бушлата наган и патроны в пакете из-под сахара и молча протянул ему.
— Не понял, — ошалело глядя на всё это, сказал Иван.
— Цушко умер сегодня, — объяснил я.
— Серьёзно?
— Да. Я когда в больнице друга навещал, встретил врача Марину. Она мне рассказала. Похоже, что последняя ревизия его доконала. И хорошо, что это сейчас случилось, а не после того, как наш сюрприз у него нашли бы.
— Согласен, — задумчиво проговорил Иван, явно в шоке. — Спасибо! — поблагодарил он меня, забрал наган с патронами и протянул руку, чтобы попрощаться.
— Тут еще это, — проговорил я, доставая из кармана пачку денег, — я у Цушко в баре случайно жестянку с деньгами нашел. Возьми, передай Веронике или купи ей что-нибудь. Думаю, ей полагается компенсация за моральный урон.
Иван стоял и растерянно смотрел на деньги. Потом все-таки взял их и положил в карман.
— Спасибо! Я подумаю, как Веронике их отдать. Так просто она их не возьмет. Может и правда купить ей что-то, — задумчиво проговорил он.
— Бумаги в шкафу проверил, — переключился я на другую тему, — мыши все сожрали сверху, не восстановить. Так что этой проблемы тоже больше нет.
— Ничего себе! Таки сработало, — ответил Иван, — я до последнего сомневался, что получится.
— Да, сработало, — сказал я, — надо деда Ариста при случае поблагодарить за отличную подсказку.
— Обязательно, — кивнул Иван, — наган буду отдавать, скажу спасибо.
Мы попрощались, и я направился к себе. Не хотел светить алкоголь перед своими женщинами и спрятал бутылки в сарае в дровах.
Дома умопомрачительно пахло жареной рыбой.
Я повесил пустую сетку на место, сполоснул руки и плюхнулся за стол.
Передо мной тут же поставили целую миску жареной ледяной. Боже, как давно я её не ел. Я набросился на неё, ел с одним только хлебом. Вкуснятина.
В дом вошла Эмма, скромно кивнула мне. Она принесла какие-то вещи в двух сетках. Я кивнул ей в ответ. Домой ходила, догадался я.
— Что, мать не приехала ещё? — спросил я её.
— Нет пока, — ответила Эмма.
— Ну, может, завтра приедет, — предположил я.
— Нет, завтра не приедет, — возразила бабушка. — По субботам не выписывают. Если бы выписали сегодня, она бы уже приехала на дизеле в семь часов. Теперь только в понедельник вечером будет, если выпишут.
— Понятно. А ты, — обратился я к Эмме, — встречать её пойдёшь в понедельник?
— Нет, наверное, — ответила она немного растерянно. — Зачем?
— Ну, она же одна, — удивился я её безразличию, — с ребёнком, с вещами.
— Я тоже с ребёнком, — тихо проговорила Эмма.
Я взглянул на бабушку.
— Разве это неправда? — спросила та, с вызовом глядя на меня.
— Правда. Всё правильно, — быстро согласился я. Как мои феминистки быстро промыли мозги девчонке. Молодцы.
— Ты хоть записку догадалась оставить ей, где тебя искать?
— Нет, — ответила Эмма, поджав губы. — Специально не оставила. Пусть помучается, куда мы пропали.
— Ну, так тоже нехорошо, — с сомнением сказал я, взглянув на бабулю.
— Ничего, ей полезно будет не только о себе подумать, — возразила бабушка.
— Ну, вам виднее, — согласился я. Если бы я знал, что за человек мать Эммы, может мне и было бы что возразить. А так, не стану лучше влезать в женские разборки без необходимости.
Эмма прошла в мою гостиную и начала выкладывать на мой диван принесенные вещи.