— Шанцев и Алироев арестованы в связи с вновь открывшимися обстоятельствами по делу о хищении металла с Механического завода в семьдесят первом году.
— Какие там могли вновь открыться обстоятельства? — с недоумением спросил я.
— Да какие-такие…
Иван огляделся, и сказал мне:
— Давай лучше в хату. Не нужно мне, чтобы твой визит начальнику застучали.
Прошли к нему. Сели за стол.
— Яичницу будешь? Вероника приготовила, прежде чем убежать в магазин.
— Спасибо, но мама накормила завтраком, ты сам давай ешь!
Есть Иван не стал. Вместо этого сел на стул, повернув его задом наперед, и, раскачиваясь на двух ножках, продолжил рассказывать:
— Бондарь, во втором цеху там работает, условку по тому делу схлопотал… Вот сейчас вдруг «вспомнил» некоторые подробности.
— И насколько эти подробности серьёзны?
— Очень серьёзны. Реальный срок обоим светит.
— Так. Ну про зарубу Шанцева и твоего начальника, как его?
— Филимонова, — с открытой неприязнью подсказал Иван.
— Да, Филимонова. Многие про это знают? В той же прокуратуре, к примеру?
— Серьёзно? — усмехнулся он. — Только глухие деды может, не слышали. Весь город трепется про этот случай с зеленкой. Так что никто не удивлен. Вот напуганы, точно, многие! Мстительная сволочь Филимонов! Никто его у нас не любит.
— Так а причём тут Алироев?
— Что тут непонятного? Одного Шанцева сажать — шито белыми нитками. А в компании, вроде, и нормально.
— Понятно. Бондарь. Филимонов, — записал я себе в ежедневник. — Где Бондарь живет, знаешь?
— Нет, не мой район.
— В любом случае, спасибо!
— Только я тебе ничего не говорил… — заявил Иван, глядя мне прямо в глаза.
— Конечно, дружище! — пообещал я. — Спасибо еще раз тебе огромное, очень выручил, рад, что не забываешь!
Попрощался с ним, прошел немного и сел в машину. Иван удивлённо провожал меня взглядом. Ну да, еще полтора года назад я тут школьником рассекал по улицам на его глазах, а теперь на машине своей приехал.
Винтик и Тая вспомнили меня и пропустили к дому Шанцева. Наталья Кирилловна, открыв дверь, уставилась на меня как на приведение.
— Ты? Но как же так? Из Москвы? — не могла поверить она своим глазам.
— Ну а как же я в стороне останусь-то!
— Заходи, Паша!
— Ну, что тут у вас?
— У нас бардак и злоупотребления! — возмущённо заявила Шанцева. — Я собираюсь в Брянск! Я буду жаловаться!
— Слышал про ваш конфликт с Филимоновой. Это с него всё началось?
— С него, с него! Ноготь, он, видите ли, грыз, и потянул неудачно, до мяса содрал. Ну, я ему зелёнкой замазала. А что я должна была сделать? Гипс наложить?
— Это понятно, а что потом случилось? Почему мы имеем то, что имеем?
— Она пришла ко мне права качать. В грубой форме. Я её выставила из своего кабинета. Она мужу пожаловалась. Он стал к Александру Викторовичу придираться по поводу и без повода. И все не своими руками. А, вроде, жалобы поступают, сигналы… Никогда никто не жаловался, а тут как пошёл народ косяками сигнализировать… Ну, Саша терпел, терпел, а потом ему и высказал… что у него жена ненормальная и сам он… два сапога пара.
— А сигналы, объективно, по делу были? — поинтересовался я.
— Да какое там? То кто-то написал, что мы не по средствам живём, то написали, что у нас собаки на людей бросаются, по улице спокойно пройти нельзя. Потом пошли жалобы от работников завода…
— Да? Это интересно…
— То отопление поздно включали, то крысы по столовой, как у себя дома ходят…
— А это так?
— Да ты что? Ты сам хоть одну крысу в столовой видел?
— Да, нет, конечно, там отменный порядок, — кивнул я. — Наталья Кирилловна, а вы не знаете случайно, где Ирина Викторовна, главбух, живёт?
— Первомайская пятнадцать, — тут же ответила она.
— Спасибо, — поблагодарил её я, — держитесь, не падайте духом, выручим обоих!
Она меня аж перекрестила после такого. Вот так, в экстренной ситуации, с нее весь атеизм и слетел, как шелуха…
Ирина Викторовна, увидев меня в окно, замахала на меня, чтобы я уходил. Я аж замер на месте — не ожидал от неё такого. Но что мне, уходить, не поговорив с человеком, который наверняка знает всю подноготную? Как же! Запугал ее, похоже, Филимонов. Значит, раз она так легко пугается, кто мне мешает заняться тем же?
Достал корочки Верховного Совета, приложил к стеклу и очень строго и внимательно смотрел на неё, пока она через окно рассматривала моё удостоверение.
Посмотрев на меня ошарашенно несколько секунд, она ушла от окна и вскоре дверь приветственно скрипнула, открываясь.
— Да что с вами такое? Ирина Викторовна? Вас так Филимонов запугал? — не скрывая своего возмущения, спросил я.