— Через месяц у Сандалова свадьба, мы на подарок собираем, — сказал он. — Ты как, с нами будешь в складчину или от себя лично будешь дарить?
— Сам, — ответил я, вспомнив о залежах дефицитной художественной литературы у себя в шкафу на антресолях. Зная интересы друга, уверен, что он будет в полном восторге от такого подарка.
Мы подошли к нашим. Сразу обратил внимание, что Ираклий сегодня принарядился.
— Ты что, на свидание собрался? — улыбнулся я.
— Да какое там? Дядькин приятель машину сыну купил и по этому случаю сынуля устраивает сегодня в ресторане посиделки. Дядька меня всё с нужными людьми знакомит, а оно мне надо? Я этого сынулю раза три всего видел.
— Это дядя Дато так о тебе заботится? — догадался я.
— А кто ж ещё?
— Слушай, ну мне Дато очень полезное знакомство организовал, — ответил я. — Может, и тебе этот сынуля когда-нибудь пригодится.
— Не знаю, не знаю… — с сомнение ответил Ираклий. — Такой тип противный. Всю жизнь на всём готовом, а смотрит свысока на всех.
— Ну и не ходи, — предложил Сёма Давыдов. — Нафига тебе такая компания?
— Ну да! — возразил ему Ираклий. — Дядька тогда обидится и больше не станет мне ничего предлагать. Потерплю уж, куда деваться!..
Москва. ЗИЛ.
Ксюша не позволяла себе раскисать, максимум, что она могла, это всплакнуть вечером, оставшись одна в своей комнате в коммуналке и вспомнив, как из её жизни исчез Рамаз. Так же неожиданно, как и появился. А ведь она была уверена, что это любовь с первого взгляда, и они умрут старенькими в один день…
Она ему не звонила. Он ей тоже. У Ксюши была надежда, что мать Рамаза ошиблась и беременности никакой нет. И зря они с Рамазом расстались. Но сегодня старенький доктор в ведомственной поликлинике для работников ЗИЛа, ласково улыбаясь, поздравил её с наступлением первой беременности.
Ксюша улыбалась со слезами на глазах. Придётся растить ребёнка одной, в коммуналке… Не такой жизни она, конечно, желала своему малышу, но уже как есть. По дороге на работу она успокаивала себя тем, что хорошо ещё, что вообще получилось забеременеть. А что расстались с Рамазом, то тоже ладно… если он смог ее бросить вот так просто, то ненадежный он человек…
Северная Италия. Город Больцано.
Из офиса фабрики «РозаРосса» вышли двое итальянцев и сели в машину.
— Прости, Адриано, я не понял, почему ты сразу этому ливанцу не сказал, что это заезжие сицилийцы? — спросил у напарника средних лет молодой парень.
— Мы с тобой это знаем, — поучительным тоном ответил Адриано, — потому что мы профессионалы, мы высококлассные детективы, и мы местные. А клиенту этого не понять. Ну сам подумай, стал бы он нам платить такие деньги за информацию, которую не надо добывать, узнав, что она нам уже известна? Ему было бы жалко, вообще, хоть что-то за это заплатить. И в следующий раз он уже к нам не обратился бы.
— Почему?
— Ох, Франко, молод ты ещё… Такие люди если и платят, то за самое лучшее. И мы с тобой должны показать ему, что мы здесь самые лучшие. Он нам сделал заказ, по его мнению, непростой, а мы всего за два дня выполним его. И свой профессионализм ему продемонстрируем, и ждать долго не заставим. Клиент получит двойное удовольствие за свои деньги и обязательно обратиться к нам в следующий раз. Сейчас последим за сицилийцами аккуратно, нащёлкаем ему фотографий целую папку, принесём в среду, всё солидно, с отпечатанным отчётом. И сам увидишь, как клиент будет доволен!
— Ну ты даёшь! — восхищённо посмотрел на напарника Франко.
— Учись, — усмехнулся Адриано. — У этого ливанца тут целая фабрика. Ему постоянно что-то надо будет. Мы на нём столько денег ещё заработаем! Главное — не суетиться, вести себя солидно и думать прежде всего о собственных интересах.
Москва. Дом на Котельнической набережной.
Загит пробегал полдня, проходя медкомиссию, положенную при устройстве на работу. Только вернулся домой, как зазвонил телефон. В квартире было тихо, дети, наверное, спят, подумал он и бросился в комнату к телефону. Женский голос попросил позвать Галию.
Тихонько постучавшись и приоткрыв дверь в спальню, он застал Ирину Леонидовну дремавшей в кресле, а Галию на кровати. Мальчишки спали на балконе и няньки тоже уснули. Загит прикрыл дверь, решив не будить их, и вернулся к телефону.
— Галия не может сейчас подойти, — сказал он, — что передать?
— Дядя Загит, это Ксюша, соседка. Бывшая… Пусть она мне позвонит, как сможет, на работу. Я до шести работаю.