— Его начальство! Кто?.. Говорю же, им из горкома позвонили и такую выволочку устроили! Кто конкретно звонил, не знаю, мужу не сказали. Не его уровень…
— Из горкома, говоришь?.. Кать, уже поздно. Я попробую завтра узнать, что происходит.
— Позвони мне сразу!
— Конечно.
Эль Хажжи приехали только минут через тридцать. За это время несколько раз пробежал вдоль дома, а то замерзать начал.
Выгрузили вещи, отпустили такси, и, наконец, все обнялись.
— Ну, рассказывайте, путешественники, как дела? Как успехи?
— Диана конкурс в Монако выиграла, — похвастался Фирдаус.
— Сестра! Я тобой горжусь! — искренне воскликнул я.
— И мы готовы заняться обменом плитки на медикаменты, — добавил он.
— Отлично, — кивнул я. — Устрою вам встречу в ближайшее время и приступайте.
Мы потащили их чемоданы в подъезд. Диана тут же завалила подарками нашу супружескую кровать. Мы с Загитом взяли на себя мальчишек, пока Галия с Дианой разбирали многочисленные свёртки и коробки. Больше всего было детских вещей. Мне достался очень красивый темно-синий трикотажный джемпер и голубая рубашка. Галия получила в подарок кружевное бельё, шёлковую ночнушку и пеньюар.
— С нетерпением буду ждать примерки, — улыбнулся я, когда жена с восхищением развернула маленькие красные кружевные трусики и приложила к себе.
Несколько расписных жестяных коробок отправилось на кухню. Это был цветочный чай разных сортов. Ещё в одной большой круглой коробке оказались итальянские сладости с орехами в большом количестве. Поставил чайник греться, и мы с Фирдаусом и Загитом сразу попробовали по кусочку. Только сели поговорить мужской компанией, как появилась Диана в спортивных штанах, кроссовках и свитере.
— Ну, так что там насчёт вечерней пробежки? — хмуро уставилась она на меня, мол, забыл, что ли?
— А бежим, бежим, — тут же поднялся я и вручил Андрюшку Фирдаусу.
Мы вышли с сестрой на улицу, прихватив с собой Тузика.
— Так себе конспирация, конечно, — заметил я. — Ну кто с дороги побежит на пробежку?
— Я побегу, — уверенно ответила Диана. — За форму переживаю…
— А ещё за что? — предложил я перейти к делу. Прохладно становится, долго на улице не простоишь, а разговаривать на бегу, сбивая дыхание, так себе удовольствие.
— Столько времени за границей провела, а Комитету предъявить нечего, — с виноватым видом проговорила она. — Сумела познакомиться с одним единственным французским подполковником, но он расспрашивал меня о той истории с итальянскими мафиози, представляешь? Что мне делать? Не рассказывать же теперь нашим о нём. Может, им денег дать?
— Кому? — не понял я вопроса.
— Комитету.
— Зачем? Каких денег?
— Я скопила несколько тысяч долларов… Откладывала, когда мне давали на покупки.
— Диана! Никаких долларов, не сходи с ума! — воскликнул я. Господи, откуда только такие мысли⁈ — Только наведёшь их на мысль, что из тебя можно и нужно тянуть деньги! Сделают из твоей семьи дойную корову. Незадекларированные деньги все любят, особенно спецслужбы. Запоминай! Ты женщина арабского мужчины, у тебя своих денег нет вообще, не положено. Он тебе просто сам все покупает по твоей просьбе, или с мамой тебя посылает за покупками. Запомни это и повторяй как мантру везде и всегда. А насчёт французского подполковника… Кто он такой? Как ты с ним познакомилась?
— Он военный атташе при Французском посольстве в Риме, — пояснила Диана.
— Ты была в Риме?
— Нет. Он приехал в Больцано. Тарек фуршет устраивал для прессы и покупателей…
— Из Рима в Больцано? — задумчиво переспросил я. — Не ближний свет… И военный атташе… Диан, его запросто мог сопровождать кто-то из нашей резидентуры или дружественной. Те же гэдээровцы очень активны, и поляки. Тебе надо обязательно сообщить о знакомстве с ним.
— Думаешь?
— Уверен. Гораздо хуже будет, если наши узнают об этом не от тебя. Расскажи всё и в подробностях.
— Блин, так не хочется… Хотела уже от отчаяния познакомиться с кем-то из журналистов, чтобы узнать что-то о политике или военных вопросах НАТО, но потом вспомнила, как меня учили, что они все сотрудничают со своими спецслужбами, и не стала.
— Диан, журналист журналисту рознь, — рассмеялся я. — Тот, кто освещает международную ситуацию, ездит в СССР и другие соцстраны, тот да, сто процентов, имеет теснейшие связи с ЦРУ или другими западными спецслужбами. А если журналист пишет на бытовые темы и выезжал из своей страны пару раз за всю жизнь и то, на отдых… То он своим спецслужбам не интересен и даром не нужен. Ну что он может им интересного рассказать? Как освещал соревнование по рыбной ловле на озеро Кома? А вот знать на самом деле о внутренней жизни страны может намного больше, чем собственные спецслужбы предполагают. Среди них такие ушлые типы попадаются… Так что для тебя это мог быть ценный источник информации для КГБ.
— Блин… — в отчаянии простонала сестра. — Там столько журналистов было! И на фуршете в Больцано, и на конкурсе в Монако… Что мне теперь скажут?
— Пусть что хотят, то и говорят, — уверенно ответил я. — У тебя своя правда. Говори, что семья мужа традиционная, держатся все вместе, живут большим колхозом. И на фуршете тебе подойти одной к чужому мужчине нельзя, только в сопровождении мужа, свёкра или свекрови. Такой порядок и точка. И вообще, ты новичок, так что первый блин комом — это норм. Вот вообще не переживай. Ругать тебя не должны. А если и поругают, то чуть-чуть, для порядка, чтобы не расслаблялась.
Вроде, успокоилась…
Мы пробежались немного для вида и направились домой. Когда мы поднялись в квартиру, детей уже уложили спать. Нарвались на недоумённый взгляд Фирдауса, ожидавшего нас в одиночестве на кухне. И Загит тоже был немного удивлен…
— Хорошо побегали, — улыбнулся я. — Жаль, больше заниматься бегом времени нет. Для здоровья очень полезно! Работоспособность повышается. Особенно в молодом возрасте. Если постарше человек, то лучше уже ходьба. Чтобы от инфаркта на бегу не загнуться. Сердце у людей в возрасте разную нагрузку может выдержать…
— Ходьба, говоришь? — не на шутку заинтересовался Загит, — а ходить надо медленно или быстро?
— Лучше быстро. Километров пять минимум. И не останавливаться, пока минут двадцать пять не походишь. Но тоже с умом надо все это делать. Если вдоль оживленной трассы с машинами ходить, и дышать выхлопами, то лучше дома сидеть на попе ровно, здоровее будешь. Вот по парку — другое дело, это очень положительно влияет на здоровье!
Загит покивал, достал откуда-то тетрадочку, и, я так понял, начал сказанное мной записывать. Этак я еще и репутацию тренера по фитнесу заработаю… Или как там это сейчас называется…
Диана тем временем юркнула к нам в спальню. Из вещей Галии после нашей прогулки, видимо, переодеваться в свои.
— Я подарки привёз твоему товарищу, — проговорил Фирдаус. — Который плитку будет завозить. Посмотришь?
Эх, палит меня с Сатчаном, как палит! Просил же уже важные вопросы в моей квартире не обсуждать!!! Из Фирдауса разведчик или шпион точно не получится, память, как у золотой рыбки. Хотя не факт, что из Дианы что-то лучше выйдет… хотя… она хоть со мной в квартире скользкие темы не обсуждает… Может, и будет из нее толк.
Я сделал страшные глаза, глядя на него, и он поежился, осознав, наконец, что накосячил.
— Давай, — согласился я и начал спасать ситуацию, на ходу придумывая. — Только он плитку уже завез на дачу. Отделывать будет как потеплеет, чтобы не отвалилась. Так что твой клей ему пригодится, спасибо за подарок. Только, сначала такси вам вызову.
Пока позвонил в таксопарк по своему блатному номеру, он достал из своего дипломата две фирменных коробки. Сразу понял, что это очень дорогие вещи. Он мне первую сам открыл, глазами спрашивая — мол, как считаешь, хороший подарок? В коробке было колье из двух параллельных цепочек, одна из белого золота, вторая из красного. Они обе крепились к кулону из двух переплетенных колец из красного и белого золота. Кольцо из белого золота украшало множество небольших бриллиантов. Простенько, со вкусом и очень дорого, — сразу понял я и отложил коробку.