Выбрать главу

— Не совсем. Оборотни знали очень мало, и мы не могли допросить Сломленного, — мальчик-араб посмотрел на остальных. — И, как всегда, когда возникает много вопросов мы не можем найти Рейнарда. Так. Проходите и садитесь. Вы не хотите позавтракать?

Живот зарычал в ответ.

— Нет, спасибо. Я найду что-нибудь в столовой позже, — полагаю, это было достаточно вежливо.

— Вы уверены? — выражение лица сменилось, превращая его в очень красивого парня двадцати лет, но с очень старыми глазами. Я была внезапно уверена, что этот парень был старше Кристофа. Это было видно по тому, как обращались к нему ученики, и у всех них была та странная неподвижность, которая была свойственна более старым дампирам.

И Кристофу. Господи. Я пыталась не думать о нем, потому что каждый раз, как я думала, меня кидало то в жар, то в холод. Мой внутренний термостат точно был испорчен. И отметки на моем запястье заживали, но у них были забавные идеи по этому поводу.

По крайней мере, когда я думала о Кристофе, дыра в груди казалась управляемой. Она не становилась меньше, но было легче справляться с ней. Как находиться рядом с Грейвсом, заставляло всё это походить на что-то, чем я могла, возможно, управлять, пока он стоял там, бросая мне «что собираешься делать дальше, Дрю?» взгляд.

Я поймала их взгляды, когда они все посмотрели на меня, и во мне пробудились воспоминания о детстве, проведенном со строгими правилами бабушки о том, чтобы «быть со всеми в дружеских отношениях». «Когда человек крайне беден, манеры — это всё, что у него есть, — всегда говорила она. — Поэтому используй их».

— Если вы все едите, то я не против перекусить, — я почти съежилась, как только сказала это. Я имею в виду, я нахожусь в комнате с группой полувампиров и говорю перекусить?

Но с другой стоны, я была отчасти вампиром, не так ли? На одну шестнадцатую долю, сказал Кристоф. Мы все были шестнадцатые. Что-то в генетике.

Боже, папа, почему ты не рассказал мне об этом? Но я никогда не смогла бы спросить его обо всём, даже если бы он был всё ещё жив. В моём горле застрял осколок льда. Он даже не обмолвился словом по этому поводу. Ничего, кроме предупреждений о кровососах, и я взяла большую часть из того, что подслушивала по углам от других охотников. Таких, как его друг, Огаст, который был дампиром и частью Братства.

И который также пропал без вести. Я очень много думала об Огги в последнее время.

— Почтем за честь, — мальчик-араб снова поклонился, но уже чуть менее натянуто. — Я Брюс. Временный глава Совета.

Брюс? Не может быть. Безумное желание хихикнуть застряло у меня в горле, встретилось со скалой, сидящей там, и умерло с горением, как рефлекс от кислоты.

— Временный? — слова сами выскочили.

— Временный, как вы видите, пока наша глава, леди Анна, не с нами, — он выпрямился, а остальные дампиры немного расслабились.

Ну, ладно. Это нужно знать. Если задуматься, то Анна определённо была Главной Сучкой.

Я не выпускала складной нож.

— И тем более, — заговорил рыжий, — леди Анна была в отпуске в течение двух недель.

* * *

Другая комната открывала нам вид без окон, она была длинной, с полированным настольным зеркалом посередине, которое выглядело бы правильно в доме Камелота, не считая того, что оно была прямоугольным. Другой стол — не больше, чем полка — размещался вдоль левой стороны, полной паровых блюд, выдавая запах еды. Серебряная урна и другая крупная серебряная вещь располагались в конце, и три винных бутылки стояли по стойке «смирно», одна — в серебряном контейнере со льдом. Второй крупной серебряной вещью на столе был самовар, я уверена в этом.

Я бы даже не знала, что такое самовар, если бы не один случай, когда мы с папой столкнулись с шабашем российских ведьм в Луизиане. Нет, серьёзно. Они управляли кондитерской в Новом Орлеане. С другой стороны, у ведьм есть порчи, микстуры и гадания со странными сальными игровыми картами, украшенными золотыми листьями.

Они хотели, чтобы я осталась с ними. «Учиться», — сказали они. Но папа просто покачал головой, и я держала его руку все время, пока мы были там. Я не брала их еду, которую они продолжали предлагать мне. Бабушка учила меня тому, что иногда еда используется как ловушка.

«Это женская сила, еда. Ты должна быть уверена, что не попадёшься на удочку, Дрю. Запомни это».

Можно подумать, что я привыкну к голосам мертвых людей в моей голове. Память иногда походит на это — она застает тебя врасплох, прыгает на тебя со скоростью затопления судна, и затем тебе остаётся лишь качать головой и пытаться выяснить, где ты находишься здесь и сейчас.