Не буду лгать. Я действительно сплевывала. Я не могла терпеть вкус во рту, но он не уходил. Голова болела, в висках давило. Мой мочевой пузырь был невероятно полон, и мне было холодно. Мамин медальон, касающийся груди, превратился в кусок льда. Пальцы одеревенели.
Ближе. Они были ближе. Дыхание затуманилось, мне было очень холодно.
Я скользнула к правому углу. В конце была дверь, большая, массивная, дубовая дверь. В этой Школе она вела наружу.
Я выдохнула мягкое рыдание облегчения. Но холод вздымался, лился по мне волной льда, как будто я вернулась обратно в снежную Дакоту. Позади меня послышалось шипение.
— ...Сссссссветоччччча...
Я чуть не налетела на стену. Рычание Пепла росло из дозвуковой скорости
[25]
, пугая все вокруг нас.
И если вы никогда не слышали вой разозлившегося оборотня, бросившегося на четырех вампиров в отзывающем эхом каменном коридоре, то вы действительно много упустили.
Не много.
«Двигайся! Они поймают тебя здесь, и ты умрешь!» — кричал папа, его голос всегда звучал в моей голове, когда происходило что-нибудь плохое. Я оттолкнулась от стены — колени взмокли — и почти упала. Это как находиться в действительно плохом сне, в том, где вы не можете бежать, потому что все ваше тело слишком тяжелое, чтобы двигаться, а твари позади вас дышат вам в шею — горячее мясистое дыхание или очень, очень холодное, острое, как нож, дыхание.
Мне надо было посмотреть назад. Я не могла не посмотреть назад. Шум был невероятным.
В коридоре корчилась побитая, визжащая, рычащая масса, я слышала, как кости хрустели и ломались. Глаза, как лампочки, и теперь здесь находилось только трое из них, так как черная кровь вампира взорвалась, разрисовывая стены своей кислотной вонью. Я снова вскрикнула, но получился только хриплый шепот: я выдохлась.
Пепел присел, рыча. Вампир, которого он убил, безвольно плюхнулся на пол, под ним образовалась широкая лужа противной, черной крови. Яркий, металлический вкус адреналина пробился на язык сквозь восковые апельсины, когда я дала задний ход. Каменный пол счесал кожу на ладони, повязка на запястье ослабла, ноги оцарапались. Я пыталась уйти, поскольку их ненависть лилась через мою незащищенную голову, пытаясь воспламенить меня. Холодный, подобно драгоценному камню огонь, чистое замороженное зло горели, когда царапали каждый дюйм моей дрожащей кожи.
Я закричала, Пепел издал низкий шум, похожий на шум грузового поезда, вампиры шипели, когда, съежившись, отступили назад. И в довершении ко всему прочему, клаксон разорвал воздух своим диким ревом. Главная Школа сделала глубокий вдох и проснулась, но было слишком поздно. Потому что худые бледные вампиры, все в черных одеяниях с кожаными петлями и профессионально выглядящими застежками, ринулись вперед, и я знала, что Пепел не сможет удерживать их вечно.
Глава 22
Я ударилась спиной в дверь. Я дергала ручку неуклюжими пальцами. Пепел сделал два быстрых шага назад, сгорбился еще больше и продолжал рычать. Напряжение прошло сквозь него, но оставшиеся три вампира — одна небольшая бледная женщина с длинными, темными волосами, другие два — соответствующая набору компания блондинов, все в черном, с черными глазами — смотрели на меня. Их узкие, белые руки свисали по бокам, как задушенные птицы, и в течение адского момента я вернулась в тот пустой, роскошный, поддельный саман в Дакоте с тонной снега снаружи и с более жестоким холодом внутри.
Дом, в котором Сергей пытался убить меня. Его глаза были такими же: бездонные дыры с вкраплениями, заполненные черной смолой. Ни у одного из троих не было во взгляде настоящего груза, чтобы раздавить независимую мысль, но когда они открыли рты и зашипели на меня, все стало очень плохо. Женщина отошла, двигаясь с вкрадчивой грацией.
Самое худшее то, что они выглядели на пятнадцать лет. Сам Сергей выглядел не старше Кристофа, кроме глаз. И о, Боже, но клыки свободно скользнули по верхней губе, изгибаясь вниз и касаясь подбородка. Не то что маленькие клыки дампиров, которые касаются только нижней губы — нет, зубы полностью прошедших становление вампиров говорят о чем-то серьезном. Их челюсти раздулись, когда они зашипели. Как змея, пытающаяся проглотить большое яйцо.
Женщина медленно присела. Ее суставы двигались странным, нечеловеческим образом. Они просто неправильно двигались, это хуже, чем видеть одновременно толпу дампиров и оборотней. Предупреждающий рев Пепла углубился на один тон или два. Мои потные, скользкие пальцы нашли ручку от двери, повернули и соскользнули.