— Кроме того, на побережье жара ощущается еще сильнее.
— Да, это правда, там тяжелая жара.
— Но, может быть, она все же надумает. Как она сегодня чувствует себя?
— Все так же,— говорит Фрэнк.
Низкий голос второго шофера, который напевает туземную мелодию, достигает трех кресел, расставленных посередине террасы. Хотя этот голос и приходит издалека, его узнаешь без труда. Огибая дом сразу с двух сторон, он достигает слуха одновременно и справа, и слева.
— Все так же,— говорит Фрэнк. А*** настаивает, полная участия:
— Но в городе она сможет посетить врача.
Фрэнк приподнимает левую руку от подлокотника, обтянутого кожей, не отрывая при этом локтя, и тут же замедленным движением опускает ее на прежнее место.
— Она уже посетила достаточно врачей. Она принимает столько лекарств, будто...
— И все же можно было бы попробовать что-то еще.
— Но она утверждает, будто дело в климате!
— Все говорят: «климат», но ведь это ничего не значит.
— Приступы малярии.
— Есть ведь хинин...
Обменялись пятью-шестью фразами по поводу того, сколько доз хинина следует принимать в различных тропических зонах в зависимости от долготы, широты, близости моря, наличия лагун и т. д. ... Потом Фрэнк возвращается к пагубному воздействию хинина на героиню африканского романа, который А*** как раз читает. Потом он делает намек — малопонятный для того, кто даже не листал книгу,— на поведение мужа, который виновен по меньшей мере в небрежности, по мнению обоих читателей. Фраза заканчивалась: «уметь ждать», или «чего ждать», или «пора ей дать», «в спальне кровать», «черный поет опять», или неважно как.
Но Фрэнк и А*** уже далеко. Речь уже идет о молодой белой женщине — о той же самой, что раньше, или о ее сопернице, или о какой-то второстепенной героине? — которая расточает свои милости туземцу, может быть, даже не одному. Фрэнк чуть ли не упрекает ее в этом:
— Что ни говорите, а спать с чернокожими...
А*** поворачивается к нему, вздергивает подбородок, спрашивает с улыбкой:
— Ну а почему бы и нет?
Фрэнк тоже улыбается, но ничего не отвечает, будто его смутил такой поворот беседы — в присутствии третьего лица. Движение его губ завершается чем-то вроде гримасы.
Голос шофера переместился. Теперь он доносится только с востока, по всей видимости из-под навеса, что по правую сторону просторного двора.
Эта поэма временами так мало походит на то, что по обыкновению называется песней, куплетами, припевом, что западный слушатель вправе задаться вопросом, не идет ли речь о чем-то ином. Звуки, несмотря на явное наличие повторов, на первый взгляд не связаны никакими законами гармонии. Нет ни мотива в целом, ни мелодии, ни ритма. Будто бы певец выдает один за другим бессвязные отрывки, чтобы лучше спорилась работа. Согласно указаниям, полученным сегодня утром, работа эта должна заключаться в том, чтобы пропитать новые бревна, предназначенные для ремонта моста, средством против термитов.
— Все то же,— говорит Фрэнк.
— Снова поломка?
— На этот раз карбюратор... Весь мотор придется заменить.
На перилах балюстрады появилась и замерла ящерица: ее головка повернута к дому, туловище и хвост изогнуты в форме буквы S, приплюснутой в местах изгибов. Ящерица похожа на чучело.
— Красивый голос у этого парня,— говорит А*** после довольного долгого молчания.
Фрэнк подхватывает:
— Нам надо выехать рано.
А*** просит уточнить. Фрэнк называет время и беспокоится, не слишком ли это рано для его пассажирки.
— Наоборот,— говорит та,— это даже забавно. Пьют маленькими глотками.
— Если все пойдет как надо,— говорит Фрэнк,— мы — приедем в город около десяти, и у нас останется немало времени до второго завтрака.
— Да, разумеется, так будет лучше,— отвечает А***, и лицо ее снова делается серьезным.
— А после завтрака я едва успею объехать разных агентов да еще посоветоваться с механиком, к которому я всегда обращаюсь, с Робеном, вы знаете, он живет на побережье. Мы отправимся в обратный путь сразу после обеда.
Подробное изложение того, как он употребит свое время в городе, звучало бы более естественно, если бы кто-то из собеседников его об этом спросил, но сегодня никто не выказал ни малейшего интереса к покупке нового грузовика. Еще немного, и Фрэнк громко — очень громко — расскажет во всех подробностях о предстоящих поездках и встречах, наметит свой будущий маршрут метр за метром, минута за минутой, всякий раз подчеркивая необходимость именно такого шага. Зато А*** ни слова не говорит о своих собственных делах, которые, однако, займут не меньше времени.