Первый удар пришелся на левую скулу, второй – в челюсть, третий – коленом под дых. От последнего Монро обожгло до кончиков пальцев, темнота вдруг вспыхнула мириадами красных точек и так же резко погасла, забирая его с собой в бесчувственное беспамятство.
Он долго не мог понять, очнулся ли он, или терял ли сознание вообще – разницы не было, и все те же тьма и тишина обволакивали его со всех сторон. Боль не составляла исключения, потому что уже давно преследовала его во сне.
В замке провернулся ключ, и дверь с неохотой поддалась, застревая на полпути.
Огонь факела снова нещадно резал глаза, и потому Монро заставил себя перестать жмуриться, только когда пришедший заговорил:
- Сбежала твоя подружка.
Этот голос он узнал сразу – и, хотя подсознание вспыхнуло глупой надеждой, как только отперли замок – ждал давно. Облегчение от услышанного на время сумело погасить физическую боль.
Но Себастьян ничего не ответил, даже когда Штрауссер присел перед ним на корточки.
- Сказать, что Стюарт в ярости и отчаянии – ровным счетом не сказать ничего. Но, знаешь, Монро…
Себастьян поднял на него блестящие от жара глаза.
- Тебе придется потерпеть еще один раз.
- Ты пришел убить меня? – хрипло выдавил тот, облизывая кончиком языка пересохшие губы.
- Что? - Уилл нахмурился, не понимая. А потом усмехнулся. - Нет, Стюарт продолжает хотеть тебя живым. У вас же его дочь.
- Что? - почти эхом откликнулся Басс, недоуменно нахмурив брови. - Что за..?
- Эдгар Крэйн. У вас есть такой? Темнокожий, потрясающая мимика…
По лицу Монро можно было точно определить, в какой момент он догадался:
- Да, есть такой. Где он?
- Скрылся тогда же, когда сбежала твоя подружка. Но его зовут не Эдгар, верно?
Пауза.
- Верно, - наконец обронил Себастьян.
Штрауссер кивнул и глянул ему за спину:
- Они сняли эту железку? Что ж, а так даже удобнее.
Себастьяну потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что за то время, пока он был без сознания, с него сняли тяжелый наручник и снова привязали к столбу так, что он не мог двинуться с места.
Клинок тихо прошуршал об кожу ножен, и Штрауссер перерезал веревку.
- Тебя Стюарт не убьет за порчу имущества? - Монро выдавил из себя подобие ухмылки.
- Стюарт? Он боится меня здесь, рядом, но и боится меня выгнать, - Уилл издал саркастический смешок. - Руку дай.
- Я и не сопротивляюсь, - Монро двинул плечами, показывая, что кистями пошевелить не в состоянии – не то затекли настолько, не то люди Стюарта снова надели на него наручники – он ни одну руку не чувствовал ниже локтя.
Уилл пожал плечами, закатал на нем рукав и обвил пальцы вокруг правого предплечья Себастьяна:
- Это последний раз.
- Я не понимаю… - все также хрипло начал было Басс, но тут же дернулся и замолчал, потому что нож Штрауссера легко, одним острием чиркнул сверху вниз по внутренней стороне его плеча и, то углубляя, то, наоборот, делая порез мельче, прочертил несколько линий на сгибе локтя.
- И не надо, Монро, - Уилл улыбнулся, и впервые за все время в его глазах что-то блеснуло. - Не понимай.
Он отпустил его руку, а нож медленно спустился по предплечью, оставляя за собой тонкую кровавую линию.
Монро едва заметно поморщился, скорее чувствуя, чем наблюдая, как лезвие пересекает “М” в круге. Уилл понял:
- Не бойся, от этого у тебя даже шрамов не останется. Будет твоя фамилия в целости и сохранности.
Тогда Себастьян молча отвернулся и прикрыл глаза.
Штрауссер почти осторожно взял его за сжатый за спиной кулак и, раскрывая ладонь, медленно продолжил линию через внутреннюю ее сторону - от запястья, старательно обходя вены, до кончика безымянного пальца.
- Почему не средний, или не указательный? - не открывая глаз, спросил Монро.
Уилл прицокнул языком и оторвал практически восхищенный взгляд от его руки:
- Не знаю… Но, поверь, ты первый, кто спросил у меня о таком.
- Забавно, - в тон ему откликнулся Себастьян.
Штрауссер вернулся к его руке, медленно обводя лезвием полукруг вокруг браслета наручников, врезавшегося в запястье.
- Кажется, я должен у тебя опять что-то спрашивать, - скучающим тоном сообщил Штрауссер. - Но ты же все равно не расскажешь?
- Нет, - Монро снова приоткрыл глаза и встретился с ним взглядом.
- Я не сомневался, - Уилл сделал быстрое движение рукой, и на внешней стороне предплечья Монро мгновенно проступила кровь. - Тогда я спрошу о другом: ты в состоянии быстро передвигаться?
Повисла пауза, в ходе которой мутные от температуры глаза Басса зажглись неподдельным интересом:
- Что?
- Повторюсь - слушай меня внимательно, - Штрауссер плоской стороной поднес к своему лицу нож, блеснувший красным в тусклом свете факела. - Я же говорил про последний раз.
С этими словами Уилл бережно положил клинок на кафель и наклонился вперед и за спину Монро.
Щелчок - и Себастьян медленно, с неподдельным изумлением на лице вывел из-за спины освобожденные руки.
- Тебе какой от этого прок? - еле слышно проговорил он, прежде чем Штрауссер успел вложить нож ему в ладонь.
- Сегодня ночью убьешь охранника, который понесет тебе еду - я сделаю так, чтобы он опоздал на несколько часов - поднимешься по лестнице. Я буду ждать тебя там.
- Зачем? - снова спросил Монро, не удерживаясь и вытирая собственную кровь о штанину. - Какая твоя выгода?
- Моя выгода простая - уйти с тобой туда, где я буду действительно нужен.
- Ты, - Себастьян насмешливо поднял брови, - всерьез считаешь, что тебя там примут?
- Нет, - качнул головой Штрауссер. - Просто без меня ты сдохнешь там на несколько лет раньше, чем со мной. Потому что я не только пытаю людей… Я еще и лечу их. Редко, признаюсь, но качественно. А тебе нужна моя помощь.
Монро открыл было рот, но передумал спорить:
- И я могу тебе доверять после всего того, что ты сделал?
- А я могу? - Уилл кивнул подбородком на свой нож, который Себастьян наполовину бессознательно сжимал в руке.
- Без тебя я отсюда не выберусь, - отозвался тот.
- То есть будь у тебя возможность, ты убил бы меня?
Себастьян молча и долго глядел на нож.
- Нет, - наконец, поднял он глаза на Штрауссера. - Не знаю, почему. Должен бы, наверное, но не убил бы.
- Я говорил тебе, что мы похожи, - криво улыбнулся Уилл. - При нашей первой встрече, помнишь?
Монро слабо усмехнулся в ответ:
- Признаюсь, было сложно концентрироваться на твоих словах.
Уилл издал тихий смешок и бесшумно, по-кошачьи поднялся на ноги.
- Верю, - отозвался он, отступая к двери. И совсем тихо и насмешливо. – Нож только в камере не забудь.
Время текло тошнотворно медленно, если текло вообще.
После ухода Штрауссера Монро попытался считать время по редко бьющим где-то в глубокой темноте об пол каплям - видимо, снаружи шел дождь.
Но это было плохой идеей.
Через тысячу двести восемьдесят семь капель звук падения каждой следующей начал отдаваться у Басса в голове тяжелым гулом.
Басс попробовал отвлечься от стука, но на это раз… На этот раз было не на кого и не на что. Одна плотная, удушливая тьма вокруг.
Через две тысячи семьдесят три голова отказалась больше думать. Монотонный, нескончаемый гул наполнил пространство и время.
Две тысячи семьдесят две. Две тысячи семьдесят три.
На трех тысячах трехсот восьмой Монро решил, что сходит с ума. Его пальцы бессознательно сжимались вокруг рукоятки штрауссерского ножа, но это не помогало - это не было и не заменяло реальность.
Ему мерещился Майлз, то появлявшийся, то исчезавший с каждым ударом капли об пол, то Джулия рядом с ним - но когда она пыталась что-то сказать, из ее рта вылетал все тот же размеренный, нескончаемый гул. Они звали его с собой, просили бежать, но он не может, он же здесь, он связан, он не выберется… А они там, там - где есть что-то еще, кроме этой темноты.